"Даниэла Стил. Жажда странствий " - читать интересную книгу автора

Немного погодя, когда в вагон вошел кто-то из пассажиров, до слуха Одри
долетели сказанные шепотом слова, я она сразу все поняла.
- Juden <Евреи (нем.).>! Это ведь про них говорят, да?
- Право, не знаю. Од. - Он тоже встревожился, но не подал виду, чтобы
не напугать ее еще больше.
- Они евреи. Или он один еврей. Значит, это правда - все эти слухи!
Боже мой, Чарльз... Как это ужасно!
Он ласково сжал ее руку, всей душой желая отвлечь ее от горестных
мыслей.
- Од, пойми, мы с тобой все равно ничего не можем поделать. Давай не
будем портить нашу с тобой поездку. Выкинь все это из головы!
Однако оба были огорчены и расстроены и долго не могли прийти в себя.
Но вот наконец поезд тронулся, и Чарльз подошел к Од, сел с ней рядом на
бархатный диванчик и взял ее руки в свои.
- Од, пойми, тут мы с тобой совершенно бессильны.
Он обнял ее за плечи, и она горько заплакала.
- Это ужасно, Чарльз... Почему мы им не помогли?
- Это не в наших силах. Можно ли обуздать стихию?
Сейчас здесь творятся страшные вещи. И главное для нас - не
вмешиваться.
- Ты в самом деле так думаешь? - возмутилась она.
- Да я не о себе, пойми! Подвергать опасности тебя - вот на это я
никогда не пойду. Вмешайся я сегодня, вышла бы потасовка. Допустим, меня бы
покалечили, что стало бы с тобой? Нацисты здесь пользуются большим влиянием.
Мы не в состоянии воспрепятствовать им, надо признать этот прискорбный факт.
Тут тебе не Лондон и не Нью-Йорк, и мы с тобой не дома.
Да, теперь она наглядно в этом убедилась. Ей стал понятен зловещий
смысл того, что случилось сегодня. Она не могла не думать о судьбе этого
несчастного.
- Сознавать свою полную беспомощность... Невыносимо!
Он молча кивнул. Эта мысль и ему не давала покоя. Ее упрек задел его за
живое. А если бы такое случилось с Джеймсом? Или с Од?! Страшно подумать!
Чарльз притянул ее к себе, они, как дети, искали утешения, обнимая друг
друга. Немного спустя желание снова овладело ими... За окном мелькал мирный
сельский пейзаж.
Вечером, одеваясь к обеду, они чуть-чуть успокоились. Роскошь и
комфорт, царившие вокруг, заставляли забыть, что они в поезде, а не в
дорогом отеле. И, когда они шли в вагон-ресторан, Чарльз, любуясь Одри в
белом атласном платье с глубоким вырезом, оставляющим открытой ее загорелую
спину, вновь ощутил прилив почти болезненной нежности.
За обедом они опять заговорили о том, что, произошло сегодня утром, как
бы желая отвести душу и успокоить друг друга.
- - Неужели здесь, в Австрии, подобные сцены не редкость?
Они что, арестовывают, всех евреев? - тревожно Спросила она,
дождавшись, когда отойдет официант, подавший им вино.
- Не думаю. Правда, в июне, когда я был в Вене, уже ходили подобные
слухи. И в Берлине, с полгода тому назад, я тоже об этом слышал. Но,
по-моему, это единичные случаи.
Нацисты говорят, что они хватают только врагов рейха, но я этому не
верю. Враги рейха? Весьма туманное определение, правда?