"Даниэла Стил. Жажда странствий " - читать интересную книгу автора

отнесли на кухню, прокипятили хорошенько, а потом налили в нее козье молоко,
иглой проткнули палец, девочка с удовольствием насосалась и сладко уснула.
Лин Вей все не приходила в себя. Теперь, глядя на нее в дневном свете,
Одри вдруг поняла, что бедняжка не переживет мучений, выпавших на ее долю
при рождении ребенка. Генерал с наступлением дня спустился обратно в погреб.
Уходить ему сегодня было уже поздно, и все равно о его присутствии знала
одна только Синь Ю. Вечером он поднялся к ним снова. Одри была по-прежнему
на посту, каждые два-три часа кормила девочку и ухаживала за Лин Вей,
которая по-прежнему лежала неподвижно и едва дышала. В эту ночь младенца
держал на руках и кормил из перчатки-соски генерал Чанг, а Одри сидела,
обняв Лин Вей, и не сводила глаз с ее лица, покуда та не испустила слабый
вздох и тихо не скончалась прямо у нее на руках.
Одри еще долго не опускала ее на подушку, а сидела, прижимая умершую к
себе, и думала о том, какая это была славная, добрая девочка, думала и о
малютке, что лишилась матери, едва, в муках, появившись на свет. И о себе, о
своем сиротстве, и о горьком одиночестве, ожидающем дочурку Лин Вей, которой
предстояло теперь расти одной, презираемой и китайцами, и японцами, в мире,
где некому будет ее любить, где девочек продают за мешок риса или фасоли.
Потом, вся в слезах, Одри накрыла лицо Лин Вей и взяла на руки ее крохотное
дитя, а генерал Чанг спустился в кухню и приготовил чай. Наступил еще один
рассвет. Одри разбудила Синь Ю и сообщила ей печальную весть.
Девочка расплакалась, заслонив глаза ладонью. Она держалась за юбку
Одри, а у той сжималось от жалости сердце - она вспомнила, как рыдала ее
сестренка, Аннабел, когда погибли их родители. Генерал Чанг сказал:
- Сегодня с наступлением темноты я уйду. Мои люди тяготятся задержкой.
- Спасибо за помощь.
Одри смотрела ему прямо в глаза, ее взгляд выражал глубокую
признательность и еще нечто большее.
- Как вы поступите с ребенком? - спросил он. Удивительная, непостижимая
женщина! Приехала из немыслимого далека и так потрясающе серьезно и
ответственно относится к этим детям-сиротам. - Оставите ее здесь?
Одри недоуменно вскинула брови. Вопрос показался ей довольно странным:
- Я думаю, она будет расти в приюте. Ведь она такая же сирота, как и
все остальные тут.
- А вы? Вы тоже такая же? Такая же, как раньше? Разве она немножко не
ваша? Ведь она родилась у вас на глазах.
Он вопросительно заглянул ей в лицо, и она, подумав, кивнула. Конечно,
он прав. С рождением этого ребенка ее самоощущение изменилось, словно с ней
произошло что-то очень важное.
Только гибель бедняжки Лин Вей мешала ей ликовать и радоваться
появлению нового человечка.
- Может быть, когда-нибудь, отправляясь на родину, вы возьмете ее с
собой, чтобы ей лучше жилось, - сказал генерал Чанг с надеждой.
Одри вздохнула, понимая, что это невозможно.
- Я бы рада их всех захватить с собой, когда буду уезжать. Но нельзя.
Приедут монахини, и я прощусь со всеми.
Она просила его взглядом о понимании, но сама чувствовала себя
предательницей перед ним и перед детьми.
- Вы согласны обречь девочку на голод и невежество, мадемуазель? Для
нее было бы счастьем уехать вместе с вами. - Умный взгляд его был таким