"Даниэла Стилл. Драгоценности [love]" - читать интересную книгу автора

которые не станут тебя осуждать. А когда придет время, ты сможешь
поделиться с ними своими переживаниями, если почувствуешь в этом
потребность.
- Да, это похоже на болезнь. Необходимо предупредить людей.
- Вовсе нет. Только если ты хочешь.
- Может быть, мне даже следовало бы носить какой-то отличительный
знак, как прокаженной. - Это было сказано с гневом, досадой и грустью, но
она устала от надоедливых молодых людей, которые не представляли для нее
никакого интереса и которые чуть ли не срывали с нее одежду. - Ты знаешь,
что этот святой Джилли делал в Довиле? Он украл мою одежду, когда я
переодевалась, а потом вошел ко мне и пытался сорвать с меня полотенце. Он
думал, что это невероятно забавно.
- Какой ужас! - Виктория была потрясена. - Почему ты ничего не
сказала?
- Я сказала ему. Я заявила, что, если он сейчас же не отдаст мне
одежду, я пойду прямо к его отцу, и бедняга так перепугался, что
незамедлительно отдал мне все и умолял никому не рассказывать об этом. Он
действительно был трогателен. - Такое простительно шестнадцатилетнему
юнцу, а не мужчине двадцати семи лет. И все они похожи друг на друга,
инфантильные, избалованные, самонадеянные, невежественные, необразованные.
Ей это было невыносимо. - Я просто хочу, чтобы вы с папой знали, что я
здесь, в Европе, не для того, чтобы найти мужа, - еще раз напомнила она
матери, та кивнула, и Сара принялась снова упаковывать вещи.
Вечером Виктория упомянула об этом инциденте мужу и рассказала о
молодом человеке в Довиле, он счел выходку глупой, но, безусловно,
безобидной.
- Проблема в том, что она намного взрослее всех их. Она много
пережила. Ей нужен кто-то постарше, более опытный. Эти мальчики не имеют
представления о том, как с ней обращаться. И если учесть еще ее ощущения,
когда ее знакомят с кем-то, юнцы вызывают у нее только досаду. В Лондоне
мы должны проявить осторожность, знакомя ее с кем-либо. - Их план
заключался не в том, чтобы совсем оградить ее от людей, а чтобы
познакомить с теми, чье общество будет ей приятно, напоминая ей, что в
жизни бывает не только одиночество. А все эти кавалеры во Франции лишь
убедили ее в преимуществе одиночества.
Они вернулись в Париж на следующий день и через несколько часов
пересекли Ла-Манш на пароме. В "Кларидж" они прибыли в обеденное время. У
конторки их встретил управляющий, который церемонно показал им их комнаты.
Родители заняли апартаменты с видом на Биг Бен и здание парламента. А у
Сары был небольшой симпатичный номер, отделанный розовым сатином. Взглянув
на столик в своей комнате, она заметила полдюжины приглашений, ни одно из
которых ее не обрадовало. Она даже не потрудилась открыть их, а мать
напомнила о них за обедом. Обедали они у себя в номере, и Виктория
объяснила дочери, что они приглашены на два званых обеда и на чай к старым
друзьям, а также за город в Дестер, на пикник и на ленч, который семейство
Кеннеди дает в их честь в посольстве на площади Гросвенор. Они были
огорчены, когда Сара раздраженно спросила:
- Я должна ехать с вами? - В ее голосе было что-то жалобное, что
напомнило матери о ее горе, но отец, твердо взглянув на нее, ответил:
- Давай не будем начинать все сначала. Мы все знаем, для чего мы