"Брюс Стерлинг. Zeitgeist (Дух времени)" - читать интересную книгу автора

"Делай, как я говорю, а не как я делаю!".
Сегодняшнее меню включало также навязчивую безделицу "Говори на моем
языке", бодренькую "Свободен быть (как я)", пульсирующую "У нас есть власть"
и грозную, отягощенную звуком "техно" "Дистанционный контроль".
Напористо-девичья "Это единственный способ жить" завоевала много поклонниц
по всему миру среди детей от восьми до двенадцати лет. Абсолютным хитом
"Большой Семерки" от Тайваня до Словакии была песня "Заткнись и танцуй".
Следующим ударным номером, специально предназначенным для тегеранского
дебюта, должен был стать гибрид иранского фольклора и "калипсо" под
названием "Эй, мистер Талибан, сорви мне банан".
- Поешь пахлавы, Ник. Или вот курочки с грецкими орехами... - Старлиц
сунул в трясущуюся бухгалтерскую руку вилку. - Как насчет перевода доли
босса на Гавайи?
- Продвигается с большим трудом, - ответил Ник вежливым голосом. - С
дутыми компаниями - никаких проблем! С переводом фондов в Стамбул и из
Стамбула - тоже. Как и с уклонением от налогов. Но с переводом больших сумм
евро-йен из "Акдениз банка-си" в филиал японского банка на Гавайях проблем
не оберешься.
Старлиц напрягся.
- Это совершенно необходимо сделать, Ник!
- Местным это не нравится, - возразил Ник. - И мне не нравится. - Ожив
от восхитительной долмы, Ник перешел к чревоугодию: стал макать баклажаны в
перченое оливковое масло. - В этом году с японскими банками совершенно
невозможно работать. Стоят стеной, как склеенные. Когда в их двери входит
полиция, из окон выпадают вице-президенты.
- Для босса это только дополнительный повод хотеть денег. Надувай кого
хочешь, Ник: турок, девчонок, гастрольную команду, только не Макото. Я хочу,
чтобы Макото был жирным и довольным, чтобы его гавайская рубаха трещала по
всем швам!
Ник нахмурился.
- Макото - рок-музыкант и больше ничего. Он никогда не проверяет свою
бухгалтерию, даже не умеет ее читать. С Макото мы могли бы сделать что
угодно. Он бы никогда не догадался. Ему вообще все равно!
- Ты все очень правильно анализируешь, Ник, я с тобой полностью
согласен. За это я тебя и люблю, потому и рад, что мы вместе. Ты
профессионал, один из самых лучших. Только одно "но". - И Старлиц отнял у
Ника вилку. - Ты будешь делать то, что я тебе велю, заруби это себе на носу!
Иначе жрать тебе с пластмассового подноса в вонючей тюряге. Ник нервно
прыснул.
- Успокойся, Легги, я держу все под контролем. Стамбул у нас в кармане.
Даже Иран обещает принести доход. Все в порядке, никаких проблем!
Старлиц со значением кивнул, оставил Ника и стал проталкиваться к
рабочему месту Лайэма. Путь ему ежесекундно преграждали юные киприоты,
потные и полуоглохшие. Это были образцовые поклонники "Большой Семерки" -
одурманенные полукровки, лишенные корней и податливые, как воск. Половина
населения турецкого Кипра проживала в Лондоне, и дети беженцев стояли одной
ногой на острове в Северном море, другой - на острове в Средиземном море.
Как подросткам, им было бы неуютно в любом уголке мира. Сейчас они
дергались, как маньяки, стараясь подстроиться под всемирный ритм.
Звукорежиссер Лайэм тонул в тени позади своей проигрывающей аппаратуры