"Анатолий Егорович Стерликов. Камышовые странники (Повесть) " - читать интересную книгу автора

узека. А Егор как раз тут помогал братке Володе чинить снасти - нитку на
челнок наматывал. Только на минуту братка Володя отлучился, как Егор
мигом очутился на косе возле посуды. Сначала закачалась на воде большая
зеленая миска, затем - кастрюля. Уж готова была отправиться в плавание
большая алюминиевая чашка. Братке Володе пришлось вплавь догонять посуду,
так как на пристани не было лодки.
И теперь Егора не оставляют одного и на минутку. Везде с собой
берут. Но ему от этого не хуже. Он любит путешествовать: в телеге ли, на
лодке. Или даже по степи ходить с браткой Володей.
Одну за другой Егор спускает на воду лодчонки, и они куда-то
уплывают. Он уже построил и отправил целую флотилию. И вся эта флотилия
исчезла без следа. Сгинула. Провожая глазами лодчонки, глядя на
тростники, вибрирующие и тонко поющие, Егор, может, и не ясно, но смутно
ощутил бесконечность текучей воды и беспредельность окружающего мира.
Разумеется, все это он не мог понять до конца, тем более как-то
высказать. Но он отчетливо представил, что они с отцом одни среди этого
пространства без конца и без края, заполненного текучими водами и
шелестящими камышами. И почувствовал, возможно, то, что взрослые называют
тоской. Ведь он еще так мал и слаб духом...
Егор уже готов был захныкать, но вовремя вспомнил, что обещал на
рыбалке вести себя достойно. Да и разве можно плакать, когда рядом отец -
вот он, ходит по ловецкой просеке совершенно спокойно, проверяет, хорошо
ли держат снасти тычки.
Егор пожаловался отцу, что лодочки куда-то уплыли.
- А ты, сынок, не делай, раз они уплывают, - услышал он в ответ.


На становище вернулись поздно. В небе появились первые стаи звезд, а
в жестких степных травах пиликали уже не кузнечики, а сменившие их
сверчки.
- Егор, наверное, хныкал, канючил, - услышал голос матери мальчик,
когда его укладывали спать в масахане - марлевом пологе.
- Да нет. Весь день молчал. Верно, еще воды боится. Завтра опять
возьму. Пусть привыкает к рыбалке. Помощник все же. Где подбор сетки
натянет, где за камышок попридержится. Как-никак четыре руки, а не две...
Узнав, что его снова берут на рыбалку, Егор пискнул от удовольствия
в своем масахане. И тут же закрыл глаза: надо бы поскорее уснуть - тогда
и утро побыстрее наступит.


ЕЛКА В КУКУЕ

В урочище Кукуй, на окраине пустыни, приютилась саманная хата
Харитона. А вокруг на десятки и сотни километров - ни одного поселка.
Лишь редкими дымами отмечены в пустыне чабанские зимовки.
В жилище темновато - мороз разрисовал окна розовыми и фиолетовыми
папоротниками и хвощами. Пол земляной, но пыли нет: утрамбован хорошо, да
и промазан глиной. Возле кроватей - волчьи шкуры. Нет, не ради красоты те
шкуры и не ради особого шика, а чтобы было куда становиться, когда утром,
впотьмах, слезаешь с койки и начинаешь искать поршни из сыромятной