"Сергей Михайлович Степняк-Кравчинский. Подпольная Россия " - читать интересную книгу автора

II

После 1866 года нужно было быть слепым или лицемером, чтобы верить еще
в возможность каких-нибудь улучшений иными путями помимо насильственных.
Революционное брожение явно усиливалось, и достаточно было малейшей искры,
чтобы превратить скрытое пока недовольство во всеобщий взрыв. Как уже
сказано, роль такой искры сыграла Парижская коммуна.
Вскоре после Коммуны, то есть к концу 1871 года, в Москве образовалось
тайное общество "долгушинцев", а в 1872 году в Петербурге возник кружок
"чайковцев", имевший свои разветвления в Москве, Киеве, Одессе, Орле и
Таганроге. Целью обеих организаций было распространение
социально-революционной пропаганды между рабочими и крестьянами. Рядом с
этими более или менее обширными организациями существовало множество мелких
кружков с тою же программой. Массы отдельных людей помимо всяких кружков
двинулись тогда же "в народ" для пропаганды. Движение вспыхнуло
одновременно в разных местах и являлось просто необходимым результатом
положения России, рассматриваемого сквозь призму социалистических идей,
рассеянных в среде русской интеллигенции Чернышевским, Добролюбовым,
Герценом и другими.
Вскоре к этим русским течениям присоединилась новая могучая волна
из-за границы. Она имела своим источником "Международное общество рабочих",
достигшее, как известно, своей наибольшей силы в течение нескольких лет,
немедленно последовавших за Парижской коммуной. Здесь также следует
различать два отдельные пути, которыми влияние Интернационала передавалось
в Россию: с одной стороны, это происходило путем литературы, а с другой -
путем непосредственного воздействия на отдельных личностей. Два писателя -
Михаил Бакунин, оратор и агитатор, основавший анархическую или
федералистическую секцию Интернационала, и Петр Лавров, выдающийся философ
и публицист, - оказали своим пером большую услугу нашему делу: первый - как
автор книги о революции и федерализме, в которой развиваются идеи о
необходимости немедленного восстания; последний - в качестве редактора
журнала "Вперед!", издание которого он выносил почти исключительно на своих
плечах. Несмотря на их разногласия по некоторым вопросам, оба писателя
признавали крестьянскую революцию единственным средством, способным
действительно видоизменить нестерпимое положение русского народа.
Но Интернационал имел также и непосредственное влияние на русское
движение. Здесь необходимо вернуться немного назад, потому что в этом
пункте русское революционное движение соприкасается с чисто
индивидуалистическим движением так называемого "нигилизма", о котором
говорилось выше. Борьба за эмансипацию женщины слилась с стремлением
последней к высшему образованию. Доступ в высшие учебные заведения был
закрыт для русских женщин, и вот они решили отправляться за границу, чтобы
там приобретать знания, в которых им отказывала их родина. Свободная
Швейцария, когда-то ни для кого не закрывавшая ни своих границ, ни своих
университетов, стала излюбленной страной этих новых пилигримов, и одно
время знаменитый город Цюрих был их Иерусалимом. Со всех концов России - с
Волги, тихого Дона, Кавказа, из далекой Сибири - молодые девушки, чуть не
девочки, с легким чемоданчиком в руках и почти без средств, одни,
отправлялись за тысячи верст, сгорая жаждой знаний, которые только и могли
обеспечить им желанную независимость. Но, по прибытии в страну, бывшую