"Михайло Стельмах. Правда и кривда (Укр.)" - читать интересную книгу автора Вихопилась головиха з клiтки зрубу, як завiрюха на водохреща: не любить
вона жартiв, особливо коли хтось про ┐┐ незаробленi трудоднi нагада║. - Чого тобi, вражо┐ вiри басурмене? Тихiше, анахтемо, не можеш горланити, вигукав би ти Гiтлера на тому свiтi через усi плоти й перелази! - Добре вам тихiше, а в мене конi через клятих гедзiв упряж обривають, бо хiба тепер упряжi Оце ж мед зохотився везти, та дорогою забувся куди: до вас чи в комору? - Пришелепуватий! Не голову, а баняк дiрявий викапустив на плечах! - визвiрилась головиха й одним оком мене по┐да║, а другим вулицю пантру║. - Що вже не маю, то собi, а не комусь! - наче розгнiвався, а сам аж губи кусаю, щоб не розреготатись. - Не мiг тихцем за┐хати у двiр? - пошепки пита║, а далi голосно, щоб довкола всi люди чули: "Вези-паняй у комору, безтолоч мала!.." А менi що? Вйокнув на конi i так потарабанив, що головиха й смiху не почула. При┐хав до комори, так знову ж недогода: комiрник Шавула напався i теж безтолоччю вилаяв, що не вiддав головисi мед. - Вони й не догадуються, Хведю, який топковий ти, смiливець i хитрунець! I де тiльки навчився? - А хiба вiйна всякого не навчить людину, - вiдразу посерйознiшав хлопчак. - Таки навчить, - звузив очi Марко, пригорнув сирiтку, а противна згадка про Безбородька вразила i розтривожила. "Ох, знову доведеться, Антоне, стукнутись з тобою, краще б ти з фашистами стукався". Марко видобув з соломи зелений мiшечок з харчами, вийняв нахололий хлiб, американський, з червоними лампасами бекон i подiльську, з кулак перекотила на собi армi┐ i машини кiлькох сплетених у клубок ненавистi й смертi держав. - пж, Хведю. - Спасибi. - Самим "спасибi" не вiдбудеш, - лагiдно примружився Марко, кумедно ворухнувши нерiвною пiдкiвкою вусiв. - То я iще, казав же ж тон, чимсь постараюсь, - посмiхнувся хлопчак, одразу вирiшивши, що дядько Марко зовсiм своя. людина, про це i очi, i навiть вуса говорять, то нема,чого довго спасатись i соромитись його. Вiн по-хазяйськи плечем, збив конi на узбiччя, почепив ┐м опалку з якимись пере┐дами, поправив сво┐ завеликi чохли на рукавах, а потiм уже присiв на кра║чок саней i сором'язливо Потягнувся до ┐жi. Заокеанське сало i наський хлiб солодко танули в ротi, бо вiдколи Хведько став сиротою, нiколи досхочу не на┐дався, а голодував щодня. Марко ┐в для годиться, i не тому, що навiть часник пройнявся пахощами остогидлих лiкiв, якi й досi каламутили душу. Думки на мiнливих крилах i хвилях заносили його'в рiдне село, i вiн його зараз бачив таким, як у день прощання сорок першого: з веселими хатами, що, мов дiвчата-бiлявки, тулились до садкiв i вулиць, з осокорами, що пiдпирали яебо, i скрипучими журавлями, що завжди ладнi були вдень напо┐ти людину, а вночi, ставши велетнями, оберiгати ┐┐ сон. Чотири роки, мов чотири вiки, пройшли над землею, мiльйони очей згасли на нiй i стали землею. Тисячi сiл вогнями благань i скорботи пiднялися вгору i вугiллям та.попелом упали додолу. Зникло i Маркове село: що можна |
|
|