"Николай Старилов. Реальный социализм [V]" - читать интересную книгу автора

враждебным было отношение к правительству Керенского, которое все
настолько презирали, что даже монархически настроенные офицеры хотели
прихода к власти большевиков, надеясь, что на скорых развалинах этой
власти, легче будет вернуть на трон "возлюбленного императора".
Крестьяне получили землю, дворян, буржуазию, интервентов сбросили в
море.
Теоретически перед Россией как будто открывалось два пути:
1. Традиционный частнокапиталистический путь. Идти таким путем можно
было бы, естественно, только во главе с буржуазией, частно владеющей
средствами производства и обладающей политической властью.
П. Этот второй путь я называю - государственным капитализмом. то есть
с государственной (не общественной, не общенародной), а именно
государственной, то есть принадлежащей государственной машине, которая при
государственном капитализме тождественна новому классу государственных
капиталистов) собственностью на средства производства, а затем и на все
остальное.
Разберем оба эти пути. Слабость буржуазии, ее заинтересованность в
союзе с дворянством (в гражданской войне отечественная буржуазия играла
столь незначительную роль, что ее можно сравнить с "актером без реплики" -
вроде лакея с подносом; ударной силой, причем ударной силой кого? -
иностранной буржуазии, потерявшей в России едва ли не больше, чем русская
буржуазия - было дворянство), точнее - невозможность ее существования без
дворянства и иностранного капитала, более сильного в России, чем сам
русский капитал - могли быть предметом споров до Февраля 1917 года. В
течение последовавших восьми месяцев была блестяще доказана самой русской
буржуазией полная невозможность пребывания ее у власти. Безвластная власть
русской буржуазии вела либо к военной диктатуре дворян, то есть к возврату
старого царизма или даже еще более варварского, либо к превращению России
в полуколонию Запада. Причем первое неминуемо означало и второе. Кроме
того, буржуазия не разрешила и не могла такая буржуазия разрешить, главный
вопрос русской революции - земельный, а значит в любом случае рано или
поздно все должно было начаться сначала.
Никто, ни один человек (или группа)в России не хотел, чтобы положение
оставалось таким, каким оно стало после Февраля. Все хотели перемен - одни
назад к прошлому, другие рвались вперед, третьи сами не знали, чего они
хотели, причем часто и первое, и второе, и третье совмещалось в одном лице.
Дворяне хотели восстановления монархии во всей ее первобытной
прелести (я, разумеется, везде говорю о классах, о подавляющем
большинстве, а не об отдельных липах, тем более, исключениях из правил,
вроде дворянина - большевика или выходца из рабочих или крестьян -
белогвардейца), буржуазия хотела поставить на место рабочих, но монархии
дофевральской не хотела (хотя и была готова согласиться с ней в крайнем
случае) - хотела "более умеренной". Единственное, что русской буржуазии
понравилось в буржуазном государстве, так это то, что она сама, так
сказать - непосредственно, запускала руку в казну, воруя так и в таких
размерах, как ей и не снилось даже при "царе-батюшке".
Рабочий класс хотел (по крайней мере - большевики хотели, то есть
несколько процентов от общей численности рабочих)сбросить со своей шеи
буржуазию и, во всяком случае, рабочий класс хотел улучшения своего
положения.