"Николай Старилов. Самый трудный день (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Алексей копал наравне со всеми. Он втыкал штык лопаты в засохшую
землю донской степи, с хрустом прорезая лезвием стебли ковыля -
единственного растения, выдерживающего эту жару, хотя и он уже гнулся к
земле в надежде, наверно, найти поблизости от нее хоть немного прохлады.
Этой ночью комполка Хлебников, обходивший позиции, назначил его
командиром роты. В распоряжении Алексея осталось семь человек - те, с кем
он отходил, а позицию им отвели как полнокровной роте, но он, конечно, ни
слова не сказал комполка, это было бы просто глупо, да и не нужно. Что тот
мог ответить? Ведь ему тоже дали участок для полка, а не для того, что от
него осталось, и винить тут было некого - что делать комдиву или
командарму, если они должны перекрыть путь немцам, а чем? А хоть собой -
так сейчас стоит вопрос.
Хлебников торопливо проговаривал то, что Алексей должен теперь
делать, лицо его в сером свете начинающегося летнего утра, которое обещало
такой же яркий и солнечный день, как вчера, будь он неладен, припорошенное
серой пылью, было смертельно усталым. Он кивнул на прощание и, сказав:
"Давай, лейтенант, командуй", ушел. Алексей проследил за ним взглядом и
увидел как он подошел к группе отходящих бойцов и что-то сказал им - они
нехотя остановились, потом зашагали в сторону его роты, и он понял, что в
роте будет столько бойцов, сколько он сам соберет...

3

Алексей кончил читать приказ и передал его Сырцову, терпеливо
стоявшему рядом все это время.
Огромная "катюша", сделанная из гильзы стопятидесятимиллиметрового
снаряда, освещала шатающимся, слабым светом середину подвала. У стен на
шинелях лежали раненые, и плавной тенью от одного к другому переходила
санинструктор Вера.
Острозубый скелет дома, который его роте, уже несколько раз за эти
два месяца пополненной, было приказано - во что бы то ни стало! -
захватить до завтрашнего утра, одиноко возвышался среди развалин, и это
делало их задачу особенно трудной - здесь не обойтись молодецкой атакой,
да и вообще такие атаки чаще всего оставляли после себя много трупов и
невыполненную боевую задачу.
Надо было крепко подумать, а тактику уличных боев, к сожалению, на
ускоренных курсах им не преподавали. Но кое-чему их все-таки научили, и,
соединяя это кое-что с опытом первых месяцев войны и с опытом
трехнедельных боев в городе, он должен был что-то придумать, что-то такое,
что сбережет жизнь многим его бойцам, даcт им возможность захватить этот
дом и потом брать за каждую свою жизнь как можно больше жизней фашистов.
- Как ваша рука, товарищ лейтенант?
У Веры было простое русское лицо и фигура не из самых изящных, да и
какая, к черту, может быть фигура у девушки, если на ней надеты галифе и
кирзовые сапоги, но она была здесь единственной женского пола и для бойцов
его роты была самой красивой девушкой на свете, а самое главное -
единственной, которую им осталось увидеть в этой жизни, и они если и не
понимали или не хотели ясно осознавать это, то нутром чувствовали, что им
отсюда не уйти, хотя в то же время каждый надеялся, что уж он-то останется
жив. Такова человеческая природа - не может человек до самого конца