"Константин Михайлович Станюкович. Беглец" - читать интересную книгу автора

домовинке!"
- И как это бросить свою сторону да в этакую даль! - раздумчиво
промолвил белобрысый матросик. - Небойсь, наш российский сюда не побежит?
- Бога еще помнят наши-то! - опять строго произнес плотник.
- Однако один и наш сбежал, когда мы во Францисках стояли! -
значительно проговорил Якушка.
- Наш?!
- Наш и есть... Поди ж ты!
В эту минуту подходил лоцманский пароходик, и все обратили на него
внимание.
Клипер приостановил ход. Пароходик подлетел к борту, приняв на ходу
брошенный с клипера "конец", и, ссадив лоцмана, пошел прочь. Поднявшись по
трапу, на палубу выскочил высокий сухощавый янки в черном сюртуке и высоком
цилиндре, кивнул головой, проговорив приветствие, и поднялся на мостик. Там
он поздоровался, первый протягивая руку, со стоявшими офицерами, отдал пачку
газет, радостно сообщил, что на днях вздули южан (дело было во время
междуусобной войны{215}), и, заложив руки назад, зашагал по мостику.
Клипер снова пошел полным ходом.
- Ишь ведь мужлан! - сердито проговорил старый плотник, видимо
недовольный американцем за его слишком свободное обращение с капитаном. - А
еще образованные люди.
И многие среди матросов были, по-видимому, шокированы, хотя и ничего не
сказали.
- Так как же наш-то сбежал? Сказывай, Якушка! - нетерпеливо спросил
кто-то.
Якушка оглянулся. Я стоял подле. Но присутствие юного гардемарина не
смутило матроса. Он, не спеша, выбил золу из трубки, сунул ее в штаны, обвел
взглядом теснее сдвинувшийся кружок и начал.


II

- Был, братцы вы мои, у нашего, у первого лейтенанта Прокудинова взят с
собой из России крепостной лакей. Максимкой звали. Паренек молодой и, ничего
себе, башковатый, но только, надо правду сказать, много он от своего барина
понапрасну бою принял.
- Сердит барин был?
- Как есть, цепная собака! Чуть что не по нем или ежели какая
неисправка, сейчас лезет в морду и норовит, чтобы до крови... И вовсе не
жалел нашего брата - лют этто был на порку. У нас тогда, братцы, не то что
теперь, при нашем "голубе"*, шкуры матросской не жалели! Ребята так и звали
Прокудинова Мордобоем... Мордобой и был! Многие из господ, которые
пожалостливей, бывало, довольно даже срамили его за зверство... да ничего не
брало - сердцем был зол Мордобой! Другой, хоша и вдарит тебя, так с пылу, а
этот дьявол всегда дрался от злого сердца, с мучительством...
______________
* Так звали матросы капитана за его человеческое отношение к матросам.
Еще задолго до официального уничтожения телесных наказаний, линьки и розги
были изгнаны из употребления на клипере. (Прим. автора.)