"Константин Михайлович Станюкович. Миссис Джильда" - читать интересную книгу автора

Константин Михайлович Станюкович

Миссис Джильда


---------------------------------------------------------------------
Станюкович К.М. Собр.соч. в 10 томах. Том 9. - М.: Правда, 1977.
OCR & SpellCheck: Zmiy ([email protected]), 28 марта 2003 года
---------------------------------------------------------------------

{1} - Так обозначены ссылки на примечания соответствующей страницы.


I

"Чайка", красавец военный трехмачтовый клипер, слегка накренившись,
несся под всеми парусами с попутным ровным зюйд-вестом, направляясь из
Гонолулу, на Сандвичевых островах, к берегам Калифорнии, в Сан-Франциско.
Был седьмой час чудного июньского вечера.
Солнце, ослепительно заалевшее, медленно, величаво и словно бы нехотя
опускалось за горизонт, заливая его блеском пурпура и золота и окрашивая
часть бирюзового неба какими-то волшебно нежными переливами всевозможных
красок.
Палящий зной дня прошел. От волнистого безбрежного океана веяло
прохладой. Казалось, не надышишься этим чистым морским воздухом.
Океан тихо рокотал. В этом рокоте не звучал угрозой морякам и не
натягивал их постоянно напряженные нервы. Могучие волны прозрачной синевы с
седыми, ослепительной белизны, верхушками одна за другою с тихим гулом
разбивались о клипер, обдавая его алмазною водяною пылью, и покачивали его с
бока на бок с ласковою осторожностью доброй няньки.
За кормой слегка пенилась серебристая лента и вдали исчезала, сливаясь
с волнами.
Было тихо и торжественно кругом на беспредельном просторе океана, часть
которого была охвачена заревом заката. И эта торжественность природы
невольно передавалась многим чутким душам моряков.
Вахтенные матросы, стоявшие у своих снастей, не перекидывались словами.
Они притихли и, любуясь на величавый закат, невольно отрешались от обыденных
мыслей, приподнято настроенные. У многих вырывались невольные вздохи, те
вздохи безотчетной грусти, которая охватывает людей, чувствующих красоту и
таинственную неразгаданность природы.
Один молодой матросик, маленький, худенький и пригожий, с большими
глазами, пугливыми, как у дикого зверька, тоскливо смотрел, как закатывается
солнце, и вдруг перекрестился и шепнул:
- О, господи!
И молодой голос его звучал грустно-грустно, словно бы он жаловался на
что-то, просил о чем-то, жалел чего-то.
А между тем вокруг так хорошо!
Никто не обратил внимания на это скорбное восклицание молодого
матросика.
Только стоявший около него, у той же фок-мачты, при снастях, пожилой