"Константин Михайлович Станюкович. Пассажирка" - читать интересную книгу автора

заведут там еще интригу... Она пожалуется... Скандал... Военное судно...
Надо помнить-с! - строго прибавил капитан.
- Слушаю-с!
Капитан помолчал.
- Больше не будет никаких приказаний, Петр Никитич? - спросил старший
офицер.
- Кажется, более ничего... Снимаемся послезавтра с рассветом.
Степан Дмитриевич хотел было уходить, как капитан, внезапно меняя тон и
сбрасывая с себя строгий начальнический вид, проговорил с тем обычным
добродушием, с каким говорил не по службе:
- А знаете ли, Степан Дмитрич, ведь наша пассажирка... того...
прехорошенькая, можно сказать, дама-с!
И при этих словах лицо капитана расплылось в широкую улыбку, и большие
навыкате глаза его приняли несколько игривое выражение.
- Цветков рассказывал, Петр Никитич! Говорит красавица, - отвечал, тоже
весело улыбаясь, Степан Дмитрич и стал крутить усы.
- Цветков? Да, ведь он был у консула в то время, когда там была
пассажирка, и успел-таки с ней познакомиться. Верно, уж и наговорил ей своих
мичманских любезностей... Этот пострел везде поспел! - с оттенком
неудовольствия в голосе прибавил капитан.
- Он, кажется, уж по уши влюблен в пассажирку. Вернулся с берега совсем
ошалелый! - смеясь, заметил Степан Дмитриевич.
- Ну и... и дурак! - неожиданно, с раздражением выпалил капитан.
Старший офицер удивленно взглянул на капитана, недоумевая, с чего это
его прорвало.
А капитан через несколько мгновений, словно устыдясь своего внезапного,
почти инстинктивного раздражения старого, некрасивого мужчины против
молодого, красивого и ловкого, имеющего все шансы нравиться женщинам, и
желая скрыть перед старшим офицером истинную причину своего гневного
восклицания, проговорил:
- Ведь славный этот Цветков и офицер бравый, но какой-то сумасшедший.
Как увлечется, тогда ему хоть трава не расти. Помните, как он чуть было не
остался в Англии из-за какой-то англичанки? Три дня мы его по Лондону
искали. Ведь пропал бы человек!
- Влюбчив, что и говорить, - вставил Степан Дмитриевич, - и не понимает
еще хорошо женщин, - не без апломба прибавил старший офицер, приосаниваясь.
- То-то и есть... А эта пассажирка, молодая вдовушка, может легко
вскружить голову такому молодому сумасброду... Да-с! Она, как я слышал, -
продолжал капитан, хоть и ничего не слышал, - она, знаете ли, хоть с виду в
некотором роде нимфа-с, а опасная кокетка... В глазах у нее есть что-то
такое... Как в океане... Штиль, а как заревет... бери все рифы-с...
ха-ха-ха!.. Я, как человек поживший, сразу заметил... Штучка! Так вокруг
пальца и обведет!
И капитан повертел перед своим широким крупным носом толстый и короткий
указательный палец, на котором блестел брильянтовый перстень.
- Ну и жаль будет молодого человека, если он врежется, как дурак, и
наделает глупостей... Пассажирка, в самом деле, канальски хороша... Надеюсь,
Степан Дмитрич, этот разговор между нами! - вдруг прибавил несколько
смущенно капитан.
- Будьте покойны, Петр Никитич.