"Константин Михайлович Станюкович. Пассажирка" - читать интересную книгу автора

насколько я встречал, премилые, позволю себе заметить-с, дамы. И очень
привлекательные! - прибавил с улыбкой капитан в виде тонкого, по его мнению,
комплимента.
- Вы бывали в Москве?
- Как же-с, имел это удовольствие. Она произвела на меня превосходное
впечатление... Этот Кремль, радушие, сердечность! - не без горячности
проговорил капитан и незаметно скользнул взглядом по белой, как сливки,
хорошенькой шейке пассажирки.
- Ишь глазенапа запускает! - заметил кто-то вполголоса в кучке
гардемаринов, стоявших вблизи, и раздался сдержанный смех.
Вероятно, до капитана донеслось это замечание, потому что он вдруг
повернул голову, метнув свирепый взор, нахохрился и, не распространяясь
более о Москве, заговорил с консульшей.
Увидав Цветкова, отвешивавшего ей низкий поклон, пассажирка ласково
кивнула ему головой, как знакомому, и сделала несколько шагов ему навстречу.
- Что же вы не приехали за мной, Владимир Алексеич, как обещали? -
любезно упрекнула она, протягивая просиявшему мичману руку.
- Нельзя было... Если б я только мог, Вера Сергеевна! - проговорил
восторженно мичман, весь вспыхивая.
- Вас задержала служба?
- Какая служба! Просто капитан не пустил, - улыбаясь заметил Цветков,
понижая голос.
- Не пустил? Почему не пустил?
- Это его тайна! - усмехнулся Цветков. - Впрочем, и Васенька вас
отлично довез... Не правда ли?
- Какой Васенька?
- Летков... Мы все так зовем этого милого юношу, который приезжал за
вами.
- Мы отлично доехали... Отлично! - повторила пассажирка и прибавила: -
А с вами мы опять будем спорить, как вчера, лишь только познакомились... Я
люблю таких спорщиков... Это напоминает мне молодые годы в Москве... Здесь
так не спорят, и я давно так не спорила...
- Он отчаянный спорщик, Вера Сергеевна, - заметил капитан, подходя к
Вере Сергеевне.
- О, я знаю. Вчера уж мы поспорили, но, к сожалению, не докончили
спора. Надеюсь, докончим и начнем новый? - промолвила, улыбаясь, Вера
Сергеевна и отошла с капитаном, пожав руку окончательно влюбленному и
счастливому мичману.
Сзади дам, поминутно останавливавшихся благодаря представлениям
пассажирке офицеров, медленно подвигался консул, сухощавый, долговязый и
серьезный финляндец, лет под пятьдесят, оживленно беседовавший по поводу
каких-то счетов с ревизором клипера.
В это же время по другой стороне шканцев торопливо проходила, шурша
накрахмаленными юбками и повиливая подолом, с опущенными вниз глазами, под
перекрестными взглядами моряков, круглолицая, полнотелая, не лишенная
миловидности горничная, щеголевато одетая, в серой тальме и яркой шляпке, с
мелкими вещами в руках, сопровождаемая молодым вестовым Цветкова, Егоркой,
который нес маленький баул и две картонки с особенной осторожностью, словно
боясь раздавить их в своих грубых рабочих руках.
- Сюда пожалуйте, мамзель, - шепнул Егорка, щеголяя перед этой