"Константин Михайлович Станюкович. Севастопольский мальчик (Повесть из времени Крымской войны)" - читать интересную книгу автора

- Струсили... Опасаются, как бы французы их не забрали... Известно,
дуры... Зря засуетились! - понизив голос, сказал "дяденька".
Маркушка соскочил с борта и подсел к "дяденьке".
- Да разве французы могут сюда прийти, дяденька? Ведь не смеют?
И глаза Маркушки засверкали.
- То-то посмели, Маркушка, ежели высадились. Жидкий, братец ты мой,
народ, а поди ж - полагает о себе...
- Разве допустили, дяденька?
- Допустили... Может, заманивает Менщик, чтобы их сразу, подлецов,
погнать домой... Не лезь, мол, в гости... Не приглашали!.. Менщик - старая
лиса. Он их объегорит...
И, словно бы внезапно озлобляясь на что-то, старик возбужденно
проговорил:
- А к Севастополю не подпустит... Не смеет. Ежели сразу и не прогонит
француза, вернись сюда... Не оставляй без призора наш Севастополь! Не пускай
сюда... французов да гличан. Только дай нам помогу... А матросики небось не
отдадут Севастополя. Нахимов так и сказал: "Не отдадим, братцы!"
Маркушка жадно слушал старика и не мог сообразить, как это возможно,
чтобы такой жидкий народ, как французы, мог прийти к Севастополю и чтобы
наши не прогнали их немедленно, как только они высадились.
И хоть он и почувствовал, будто что-то неладно и французы могут прийти
- недаром же "дяденька" допускал, что "старая лиса" сразу не прогонит, и
недаром же барыни утекают, - но словно бы желая избавиться от этого чувства
и подбодрить себя, Маркушка, взволнованный, со сверкавшими глазами,
проговорил:
- Не отдадим, дяденька!
- То-то и есть... А это пусть опасаются которые трусы, Маркушка... Есть
такие... Перевозишь... Наслушаешься разговоров... А ты, Маркушка, видно,
прокатиться захотел? - спросил "дяденька".
Маркушка объяснил, зачем пришел. Он рассказал, как тяжело дышит мать и
как долго кашляет, и, рассчитывая, что "дяденька" все знает, спросил:
- Ведь мамка не помрет? Вы как полагаете, дяденька?
- Зачем ей помирать? Она матроска молодая. Отлежится... Простуда и
выйдет. Не сумлевайся, Маркушка... Молодца! Заботливый ты сынишка!
И "дяденька" потрепал Маркушку по спине и прибавил:
- Давай на "Костентин" смахаю. Отцу скажу, ежели пустят. Только вряд ли
дозволят матросу на берег. Видел, какая спешка против француза...
- Спасибо, дяденька! - горячо промолвил Маркушка, тронутый предложением
перевозчика. - Вот и катер отвалил с "Костентина". Попрошу гребцов...
Прощайте, дяденька! Так мамка выправится, дяденька?
- Сказано - выправится! - уверенно ответил "дяденька", пожимая руку
Маркушки.
И Маркушка побежал на Графскую пристань и спустился вниз.
Через несколько минут безукоризненной гребли двенадцати гребцов в белых
рубашках на катере были сразу убраны весла, и катер, тихо прорезывая
прозрачную синеву воды, остановился у ступеньки пристани.
Из катера выскочили два офицера - один постарше, другой молодой - и
пожилой старший врач.
Увидав Маркушку, молодой мичман остановился и спросил:
- Ты что здесь делаешь, Маркушка?.. Иди за мной, чертенок. Опять дам