"Константин Станюкович. В шторм" - читать интересную книгу автора

- Главное, анафемское волнение! Того и гляди какую-нибудь шлюпку
снесет или борт поломает! - озабоченно и сердито продолжал старший офицер
и, допив стакан, вышел наверх.
- Эй, вестовые! Скоро ли чаю? - крикнул Опольев, оставшись один.
Но уже стриженая черная четырехугольная голова Кириллова показалась в
дверях кают-компании, и вслед за тем он стремительно сделал шага два
вперед, брошенный качкой, но, однако, успел удержаться и сохранить в руках
стакан с чаем, обернутый салфеткой. Сзади его другой вестовой нес
сахарницу и корзинку с сухарями. Все было донесено благополучно, и
Опольев, жадно выпив один стакан, спросил другой.
В эту минуту в кают-компанию спустился сверху, чтобы "начерно" выпить
стаканчик горячего чая, старший штурман, старый низенький человечек в
блестевшем каплями кожане, одетом поверх пальто, с обмотанным вокруг шеи
шарфом и с надвинутой на лоб фуражкой. Все на нем было старенькое,
потасканное, обтрепавшееся, но все сидело как-то необыкновенно ловко,
придавая всей его фигуре вид старого морского волка.
Несмотря на порывистую качку, он ступал по палубе своими привычными
цепкими морскими ногами, не держась ни за что, то балансируя, то вдруг
приседая, - словом, принимая самые разнообразные положения, соответственно
направлению качающегося судна.
Заметив по выражению красного, морщинистого лица старика, что он не в
дурном расположении духа, в каком он бывал, когда ему слишком надоедали
расспросами или когда корвет плыл вблизи опасных мест, а старый штурман не
был уверен в точности счисления, - молодой мичман, после обмена
приветствий, спросил:
- Как дела наверху, Иван Иваныч?
- Сами увидите, батюшка, какие дела... Вы ведь, видно, на вахту, что
такая ранняя птичка сегодня! - пошутил старик. - Дела-с обыкновенные на
море! - прибавил он, аппетитно прихлебывая поданный ему чай, в который он
влил несколько коньяку, "для вкуса", как обыкновенно говорил штурман.
- Где мы теперь находимся, Иван Иваныч?
- А на параллели Бискайского залива, во ста милях от берега. Ну-ка
еще стакашку! - крикнул старый штурман вестовому... - Да и коньяку не
забудь! Приятный вкус чаю придает! - прибавил он, снова обращаясь к
молодому человеку. - Попробовали бы... И от качки полезно... Что, вас не
размотало?
- Нисколько! - похвастал мичман.
- Вначале всякого разматывает, пока не обтерпишься... А есть люди,
что никогда не привыкают... Помню: служил я с одним таким лейтенантом... С
пути должен был, бедняга, вернуться в Россию.
- К вечеру, я думаю, и стихнет? - спрашивал Опольев, стараясь придать
своему голосу тон полнейшего равнодушия, точно ему было все равно -
стихнет или не стихнет.
Иван Иваныч в ответ усмехнулся.
- Стихнет-с? - переспросил он.
- А разве нет?
- К вечеру, я полагаю, настоящая штормяга будет. Барометр шибко
падает.
Старый штурман, перенесший на своем долгом веку немало штормов и раз
даже испытавший крушение на парусной шкуне у берегов Камчатки, проговорил