"Фредерик Дар. И заплакал палач..." - читать интересную книгу автора

Похоже, это вызвало у него облегчение.
- А-а...
- Да, да.
Я умолк. С ружьями через плечо, в роскошных треуголках показались двое
карабинеров, являвшихся по три раза на дню делать обход пляжа. Карабинеры
уставились на ноги курортниц в купальниках.
Папаша Патрисио в знак приветствия поднял руку. Все здешние жители, как
чумы, боялись карабинеров и всячески старались им услужить. Те уселись за
столик, который обслуживался Техеро, и тот своей ленивой походкой направился
к ним с двумя стаканами и полной бутылкой.
Патрисио стал что-то неторопливо объяснять им. По всей видимости,
рассказывал о ночном происшествии, потому что карабинеры то и дело с
интересом взглядывали на меня. В рассказе старика несколько раз прозвучало
слово "франсес". Когда он закончил, то сразу же запихнул в рот целую
четверть батона колбасы с чесноком, а карабинеры направились к двери, за
которой спала незнакомка.
Я пошел за ними. Невольно я стремился защитить ее. Полицейские открыли
дверь, но внутрь не вошли. От их мундиров исходил кислый запах пота. Они
стояли и молча глядели на раненую. Потом укоризненно взглянули на меня и
закрыли дверь.
- Papeles!*, - буркнул тот, что помоложе, с шерстяной нашивкой на
мундире.
______________
* Документы (исп.).

Я сначала не понял.
- Pasaporte!*
______________
* Паспорт (исп.).

Я согласно кивнул головой и пошел за своим паспортом.
Они стали внимательно его изучать, потом переключились на международные
водительские права и документы на машину.
- Пасапорте де ла сеньора!
- У меня его нет... Я не знаю, кто она...
Жестами и словами я попытался объяснить, что она потеряла память... И
рассказал, как все произошло... Они махнули рукой, и я понял, что все в
порядке. Потом записали мои данные в какой-то блокнот и отправились допивать
вино. Патрисио подмигнул мне.
Вскоре карабинеры вышли из таверны на раскаленный пляж, и я увидел, как
их длинные кривые тени заплясали по волнистому песку.
- Очень хорошо, - сказал папаша Патрисио.
Он, как мог, объяснил мне, что карабинерам не было никакого дела до
француза, наехавшего на француженку. Главное, чтобы в общественном месте не
валялся труп, а все остальное их не касается.
Вздохнув, я отправился в общий душ. Побрился и сменил пижаму на джинсы
и клетчатую рубашку. В углу уныло стоял мольберт. Я машинально перекинул
через плечо тесемку от ящика с принадлежностями для рисования.
Хозяйка как раз выходила из комнаты незнакомки. Я вопросительно
взглянул на нее. Мамаша Патрисио, любезная толстушка, имела, на мой взгляд,