"Сан Антонио. Подлянка." - читать интересную книгу автора

- Почеши в этом месте!- умоляет он.- Так чешется, что с ума сойти!
Я выполняю его просьбу и, скребя пальцем его башку, заявляю:
- Значит, он говорил вещи огромной важности, Пино, и они хотят убить тебя
на случай, если ты знаешь алабанский.
- Не шути,- сурово перебивает меня Загипсованный.- Речь идет о смерти
человека.
Толстяк тихонько посмеивается, доканчивая карамельки, стыренные у соседа
своего коллеги по палате.
- Надо поместить в брехаловках объявление,- шутит Гиппопотам.- "Старший
инспектор Пино сообщает типам из консульства Алабании, что им нет
необходимости его убивать, потому что он не знает их языка".
- Я ничего не понимаю!- возмущается Переломанный.- Надо им сказать!
- А с другой стороны,- продолжает Неподражаемый,- раз кокнули не тебя, то
чего волноваться?
Берю такой. Добрая душа, но свою чувствительность особо не показывает.
Бережет для друзей. Для него смерть человека - это всего лишь несколько
слов в хронике происшествий.
- Ты косвенно стал причиной смерти двух мужиков за один день,- иронизирует
он,- Ты просто чудовище, Пинюш!
Я отдаю распоряжение, чтобы нашего друга поместили в одноместную палату и
поставили перед ее дверью ажана. После этого мы оставляем его наедине с
крапивной лихорадкой.


Глава 7

Ночь свежа, как хорошо охлажденная бутылка пива. Берю мне сообщает, что
хочет есть и спать. Он мечтает о сосиске с чечевицей или мясном жарком с
овощами. Затем он задаст храпака в объятиях своей Берты.
- Минутку,- перебиваю я,- нам осталось сделать одну маленькую работенку.
- Какую?
- Мне жутко хочется нанести частный визит в консульство.
- В такое время!- кричит он.- Но оно же закрыто!
- Я его открою.
- Ты никого там не найдешь!
- Я на это очень рассчитываю. Я его не убедил. Сосиска заполнила его
голову в ожидании, пока окажется в желудке.
- Я тебе скажу одну вещь, Сан-А.
- Нет смысла, но все равно скажи.
- Взломав дверь консульства, ты нарушишь их государственную границу!
- Знаю, приятель!
- Кроме того, ты офицер полиции, и, если попадешься, это вызовет
дипломатический инцест.
Несмотря на лексическую ошибку, он прав. Угадывая мое смущение, Толстяк
усиливает атаку:
- Ты же не хочешь, чтобы из-за тебя началась война с Алабанией? Это был бы
полный улет, особенно теперь, когда мы взяли за привычку проигрывать все
войны! Ты мне скажешь, что Алабания невелика, а я тебе отвечу, что чем
меньше опасаешься противника, тем скорее проиграешь войну. Мне кажется,
все закончится в сорок восемь часов и алабанские войска промаршируют под