"Октавиан Стампас. Рыцарь Христа (Тамплиеры - 1) " - читать интересную книгу автора

кудрявых и лысых, женщин и мужчин, старых и молодых. Я увидел, что и у моих
ног лежит голова какого-то старика с очень брезгливым выражением лица. В
правой же руке у каждого из сидящих вокруг макрокосма были живые
человеческие руки, отсеченные по локоть. Именно живые, поскольку они
шевелили пальцами, сжимаясь и разжимаясь, растопыриваясь и вновь
превращаясь в кулак. Такая же шевелящая пальцами рука лежала и подле моих
ног рядом с головой противного старца.
Никто не заметил, что с меня спала повязка, лица всех собравшихся были
направлены в одну точку - туда, где под черным бархатным покрывалом со
знаком микрокосма проступали очертания тела. В голове моей шумело и
кружилось, я не верил глазам своим, где-то глубоко в душе понимая, что все
это галлюцинация. Я даже успевал рассматривать кое-какие другие предметы
обстановки, коих было очень много вокруг, за нашими спинами - статуи
различных итифаллических божеств; какие-то фантастические шары на ножках,
поверх которых лежали циркули; вазы с диковинными пышными и голыми
растениями; чучела лисиц, оленей, павлинов, леопардов, медведей; банки с
заспиртованными змеями, черепахами, скорпионами и даже... человеческими
младенцами. В отдаленном темном углу я различил три обнаженные фигуры -
двух женщин и мужчин. Они были заняты каким-то делом, но каким именно я не
мог разглядеть.
Вдруг из-под покрывала раздался знакомый мне голос:
- Я уже здесь, откройте!
Нагие женщины и мужчина, который оказался ни кем иным, как Тесселином
де Монфлери, вышли из темного угла, подошли к круглому лону, взялись за
края покрывала и медленно сняли его.


Глава X
ТАЙНА ЗАМКА ШЕДЕЛЬ. ОКОНЧАНИЕ

У всякого человека самые сильные переживания чаще всего связаны с
детством, поскольку со временем либо человек делается внутренне более тверд
и способен противостоять душой испытаниям, либо ему суждено погибнуть
раньше времени. Я был дитя любви, мои родители зачали меня в пору жадной
страсти друг к другу, и когда я родился, они старательно оберегали меня от
возможных опасностей. Но отец вовремя сообразил, что пора и мне
воспринимать этот мир таковым, каков он есть на самом деле - не только
радужным, но и опасным. Я очень любил огонь, всегда тянулся к нему руками,
мне мало было любоваться его игрой, мне хотелось обнять его, прижаться к
нему, чтоб он целовал меня так же ласково, как мама, отец, нянька Бригита и
дядька Аттила. И вот однажды, когда я капризно рвался с колен отца, желая,
наконец, прильнуть к пламени камина, отец позволил мне это, и я испытал
первое в жизни потрясение, когда этот веселый, радостный зверь предательски
цапнул меня за руку. Мне казалось тогда, что весь мир перевернулся и никому
нельзя верить. Ожог зажил быстро. Память о первом потрясении осталась на
всю жизнь.
Вторым предателем оказался гусь. Когда я научился как следует ходить и
мог гулять по двору, мне казалось, что двор населен такими же детьми, как
я, только одни из них имеют вид кур, другие - собак, третьи - кошек и так
далее. Я дружил с ними и они никогда не обижали меня, поскольку я полностью