"Октавиан Стампас. Рыцарь Христа (Тамплиеры - 1) " - читать интересную книгу автора

лишь ноздри и уши для контакта с внешним миром. Я обонял запах благовония,
от которого кружилась голова, и слышал, как возобновились бормотания. Слов
я не разбирал, это была сплошная абракадабра, лишь несколько раз мне
померещилось, что я слышу латынь - voco te, advoco te, veni hue Priapus*
[Зову тебя, приглашаю тебя, явись сюда, Приап35 (лат.).], но я не был
уверен, что это не слуховая галлюцинация, потому что к этому времени я стал
различать многие и многие голоса, звучащие отовсюду негромко, будто
издалека. Кто-то пел, кто-то восклицал и звал куда-то, кто-то стонал и
повизгивал, звуки нарастали, кружили по залу, образуя вихрь. Казалось, что
все вокруг начинает завинчиваться в спираль и проваливаться под землю.
Голоса, визги, стоны и песни смешивались, и не знаю, сколько минуло
времени, прежде чем они превратились в единый гул, тоскливый, томительный
звук, вращающийся по окружности справа налево. Где-то передо мной
раздавались хлюпанья и бульканья, смех и постанывания, какой-то плеск,
словно кто-то купался в корыте или в бочке. Я слышал, как Мелузина весело
сказала: "Добавь сюда семь дочерей и столько же юношей", это было что-то
знакомое, не то Овидий, не то Гораций, но что могла означать сия фраза, я
не мог догадаться.
- Как ты посмел занять здесь мое место? - прошептал вдруг мне в самое
ухо Гильдерик фон Шварцмоор, и кожа на спине у меня зашевелилась от ужаса,
когда я вспомнил, что убил его несколько дней тому назад.
- Накройте, она сейчас придет,- прозвучал голос Мелузины, и был он
слаб и трепетен, как голос умирающей.
Я ждал новых явлений Гильдерика, хотя понимал, что и это галлюцинации,
по всей видимости вызванные действием удушливого благоухания. Голос убитого
мною рыцаря не заставил себя долго ждать, он прозвучал теперь в другом ухе:
- Я помогу тебе, ты должен это видеть.
Как только я услышал эти слова, повязка, закрывающая мне глаза, сама
собой развязалась и упала с моего лица. Не менее получаса прошло с тех пор,
как меня привязали к креслу, и вот, наконец-то, я был в состоянии увидеть
все, что тут происходит.
Я увидел зал довольно больших размеров, с высокого потолка спускался
огромный круглый щит, на котором горели три светильника в виде козлиного
черепа, освещая помещение ровно настолько, чтобы можно было хорошо видеть
очертания предметов и лица людей. Там же, на щите, стояли какие-то колбы с
черными, красными и зелеными жидкостями, чаши, кубки, там же находилась
маленькая жаровня, из которой струился синий дым горящих благовоний. Прямо
под низко нависающим щитом располагалось широкое круглое ложе, застеленное
толстым покрывалом, на черном бархате которого был нашит красными нитями
знак микрокосма36. Видно было, что под покрывалом кто-то лежит. Круг ложа,
застеленного черным покрывалом, вписывался в середину другого магического
знака - макрокосма, который был мозаично выложен на полу зала черными
плитками по желтому фону. Концы микрокосма связывала между собой
окружность, так же выложенная черными плитками, и вдоль этой окружности на
равном удалении друг от друга сидели в своих креслах все собравшиеся.
Каждый из них держал в левой руке человеческую голову. Не череп, а именно
голову, и что самое страшное, головы были живые, они двигали губами и
моргали ресницами, .глаза их шевелились, лица принимали различные
выражения - одни ухмылялись, другие хмурились, третьи даже зевали,
четвертые недовольно морщились. Это были головы бородачей и безбородых,