"Октавиан Стампас. Рыцарь Христа (Тамплиеры - 1) " - читать интересную книгу автора

образом сам догадался, но только тот колодец был не что иное, как вход в
адские чертоги. Вокруг него разноцветными камнями выложена вот такая
фигура. - Аттила взял из камина уголек и намалевал на полу знак
микрокосма. - А еще шире другая. - Он нарисовал макрокосм. - И еще всякие
значки и фигуры, я уж и не упомню ни одной, больно чудные, закорючистые.
Туда, к этому колодцу, сходились всякие голые мужчины и женщины, были среди
них и знакомые мне, я их, кажется, в Бамберге видывал.
- А Генрих? - спросил я, затаив дыхание.
- Врать не стану. Генриха там не было, но кто-то говорил, что и его со
временем ожидают, только вот когда, в тот ли день или в какой другой, не
знаю. Да и вообще я после этого повалился на бок, как хряк, которому
проткнули сердце, и провалился в неизвестную бездну. Слава Богу, что не в
адский чертог. И мне было очень даже приятно проваливаться. Если бы только
знал, что ждет меня, когда я проснусь. А ждало меня вот что. Только я
открыл глаза и стал припоминать, где я, что я и где нахожусь, как надо мною
склонились две отвратительные рожи. "Этот?" - спросила одна рожа. "Этот",-
отвечает другая. "Понесли",- говорит еще кто-то рядом. Тут меня взяли за
руки и за ноги и куда-то потащили. Сил же у меня не было никаких, и я
послушно позволял им меня нести. И вот, сударь, поднесли они меня к краю
пропасти, да и сбросили бедного Аттилу...- И мой оруженосец снова безутешно
и громко разрыдался, вспоминая, как его бросили в пропасть.
Снова успокоив его, я услышал окончание рассказа, которое состояло в
том, что он все же не погиб, упав в пропасть, а очнулся с переломанными
ребрами и пополз вверх. Видимо, это была не совсем уж пропасть, а просто
глубокий овраг. Но раз уж злые люди бросили туда моего доброго Аттилу,
должно быть, они мечтали, что он разобьется насмерть. Чудо спасло его. Он
лишь получил сильные ушибы и переломы, но остался жив, выбрался из места,
предназначенного ему для гибели, и, поскольку нога у него опухла и на нее
невозможно было наступать, он боком пополз, задыхаясь от боли и теряя
сознание. Наконец его подобрали какие-то добрые люди, сильно отругали,
назвав тупым и безмозглым "чучо", но все же принесли в какую-то ветхую
хижину и в ней выхаживали до тех пор, пока он не смог вставать и
передвигаться.
- Но и до сих пор, сударь, не могу дыхнуть так, чтоб без боли. Вот
вдыхаю и моченьки нет, как хочется кричать и плакать. Должно быть, у меня
ни одного ребрышка не осталось не треснутого, так что, если вы и надумаете
наказать меня телесно, то не бейте по груди и бокам, а также по спине и
левой ноге, да и правая рука у меня очень сильно болит до сих пор.
- Что же, остается, значит, только правая нога, левая рука и афедрон.
Не так ли? - улыбнулся я.
- Честно говоря, и афедрон у меня весь в синяках,- потупился Аттила.
- Ну ладно, придется отложить порку до лучших времен, когда у тебя
ничего не будет болеть.
- Боюсь, сударь, что после такого падения в пропасть на мне теперь да
самой смертной смертушки все будет болеть ужасной болью,- морщась
прокряхтел лукавый мой оруженосец.
- Ну хорошо, а теперь скажи мне от чистого сердца, где ты больше всего
наврал - когда плел про то, как на тебе ехала Мелузина, про колодец,
спускающийся прямиком в ад или про то, как тебя ни за что, просто так взяли
и сбросили в пропасть?