"Иван Фотиевич Стаднюк. Исповедь сталиниста (про войну)" - читать интересную книгу автора

Такое признание меня заинтересовало, и я уже сам попросил бойца
объясниться подробнее.
- Ну, был немым - от рождения. Все слышал, понимал, а заговорить не умел.
Мог только свистеть, - стал рассказывать солдат. - А однажды, когда мне
уже было двенадцать лет, забрались мы в чужой сад за яблоками. Я стоял на
карауле, но хозяина сада прозевал. Все хлопцы удрали, а меня он поймал. И
так выпорол ремнем!.. В слезах прибежал я домой и стал жаловаться маме,
что избили меня ни за что. Заговорил вдруг! Немота исчезла!..
Когда парень возвращался из батальона в штаб полка, его захватили в плен
немецкие разведчики. Об этом как-то стало известно сразу же. Была срочно
перекрыта системой секретов линия фронта на участке полка и в поиски
включилась полковая разведка, в которой служил один сибиряк-следопыт. Он
сумел в лесной чащобе по только ему известным приметам обнаружить следы
немцев и окружить их. Парнишку спасли...

9

Остро врезался в память и другой случай той голодной весны сорок второго.
Собрав материал для газеты в полку, который держал оборону под районным
центром Залучье, я стал искать возможность вернуться в редакцию на
попутных машинах. Но удачи не было: мешала распутица, автотранспорт был
парализован. До штаба дивизии, располагавшегося в полусожженной деревне
Козлове, надо было добираться пешком, кажется километров двенадцать, а от
штаба во второй эшелон дивизии - еще километров восемнадцать - двадцать (в
деревню Сущево). И никакой гарантии, что в штабе найдут транспорт...
Посмотрел на свою топографическую карту и крикнул, что от Залучья до
Сущева напрямик через лесные топи намного ближе. Правда, смущало, что
между лесом и Сущевом протекала Робская Робья - не широкая, но глубокая
речка. Зато от нее до редакции было всего лишь метров триста. И решился:
начертил на карте линию азимута, снял с предохранителя трофейные автомат,
"парабеллум" и двинулся в путь. Знал бы, что ждет меня впереди, пошел бы
дальней круговой дорогой: лес был почти непроходим и так заболочен, что
местами пришлось брести по пояс в воде или болотной тине. Но главное в
другом. Выбившись окончательно из сил, я уже почти приблизился к Робской
Робье, как вдруг натолкнулся в лесу на сбитый Ю-52 - немецкий транспортный
самолет. Вначале испугался, полагая, что экипаж его жив. Но увидел в
обломках мертвые тела, а из разломавшегося напополам самолета вывалились
ящики и картонные коробки... Это были продукты... Десятки фашистских
транспортников ежедневно снабжали ими воинство окруженной нашими войсками
в районе Демянска 16-й немецкой армии фельдмаршала фон Буша. И наши
зенитные части непрерывно охотились за "юнкерсами".
Я был настолько голоден, что тут же разбил о рваный край обшивки самолета
банку с мясными консервами и буквально проглотил. Ел все подряд: галеты,
шоколад, жесткую вяленую колбасу. Затем выбросил из сумки противогаз и
набил ее продуктами - помнил, что ребята в редакции и типографии тоже
сидят на голодном пайке.
Пометил на карте место нахождения самолета, чтоб доложить о нем по
начальству, и уже в наступившей тьме поспешил к Робье. Но шел не долго:
вдруг в моем животе будто взорвалась граната - почувствовал ужасную резь.
Начало тошнить... К речке добрался с трудом и понял: она э таком моем