"Р,Спиллер, У.Торп. История Соединенных Штатов Америки, том 2 " - читать интересную книгу автора"образцовым работником".
55 В студенческих проказах он потерял глаз, а после воспаления почти ослеп и на другой, однако ничто не могло охладить его желания трудиться. Сначала он испытал свои силы в сочинении сентиментальных историй, представляемых на суд своих коллег по литературному обществу "Клуб"; затем подготовил для "Норт эмерикэн ревью" несколько тщательно проработанных обзоров английской литературы. Удовлетворения не было, его дух и честолюбие не были утолены. Он подумывал написать историю итальянской литературы, примеривался к истории Рима, выискивал соблазнительную биографию. Между тем в ан-гло американских литературныл кругах стремительно рос интерес к Испании, подогретый наполеоновским вторжением на Пиренейский полуостров. Радужные перспективы изучения испанской истории рисовал вернувшийся из Европы Джордж Тикнор, еще один бостонский патриций; Прескотт в ту пору вступил уже в четвертый десяток. Он завороженно прослушал несколько лекций Тикнора в Гарварде, перерыл его богатейшую испанскую библиотеку. В 1826 году он принял решение: "пожертвовать" собой в пользу царствования Фердинанда и Изабеллы. Слово "пожертвовать" далеко не показывает, с какой жертвенностью он служил своей теме. Дабы справиться с обилием научной и литературной работы и помочь слабому зрению, он старался из всего извлекать пользу для работы. Зная за собой любовь побездельничать, он рассчитывал свое время, как бедняк рассчитывает гроши. Всегда в один и тот же час слуга убирал постель; с лошади он продолжал обдумывать свою историю. Результатом этой редкой сосредоточенности на предмете явились - причем с завидной быстротой - четыре главных сочинения Прескотта: "История царствования Фердинанда и Изабеллы" (1837), "История завоевания Мексики" (1843), "История завоевания Перу" (1847) и "История царствования короля Филиппа Второго" (1855-1858); работу над последним оборвала смерть. Научная состоятельность этих книг Прескотта обеспечила им сотни монографий. Общий приговор современной и позднейшей критики сводится к тому, что научная обработка доступных Прескотту источников не оставляет желать лучшего. Однако самому Прескотту больше польстило бы то обстоятельство, что спустя столетие его "Мексика" и "Перу" разошлись в нескольких общедоступных изданиях: ведь он считал себя в первую очередь профессионалом-литератором. Потому-то, прежде чем сесть за первую из своих книг, он внимательнейшим образом изучил существовавшие образцы. Разумеется, самое пристальное внимание было уделено сэру Вальтеру Скотту, "мастеру живописного". У Скотта Прескотт заимствовал мысль о превосходстве событийной канвы перед протокольной обстоятельностью календаря. В его сознании .созвучно отозвались слова аббата де 56 Мабли, современника сэра Вальтера: "Историю следует делать не только занимательной, но и полезной, подводя события к некой известной цели, или |
|
|