"Р,Спиллер, У.Торп. История Соединенных Штатов Америки, том 2 " - читать интересную книгу автораморали; коротко говоря, вести развитие событий к решающей цели с таким же
тщанием, которое потребно для сочинения романа или драмы". Прескотт был обязан и французским ученикам Скотта, которые оживляли изложение свободным пересказом занимательных документов. В своей методологии Прескотт следовал современной ему европейской школе романтической истории, для которой решающими были единство темы, украшенной яркими событиями, эффектная аранжировка этих событий и выписанные с превеликим старанием характеристики главных участников. В основе своей концепция литературной истории была у Прескотта та же, что у Мотли и Паркмена. Вначале стиль Прескотта был чужд той раскованности, которую поощрял европейский романтизм, и заметно равнялся на английскую прозу XVIII столетия с ее требованием ясности, уравновешенности, продуманного употребления антитез и метафор и воздержания от "простого языка". Некий рецензент в своем отзыве на "Фердинанда и Изабеллу" ставил Прескотту в вину то, что его прозу отличают "безупречные манеры: она выдержанна, донельзя пристойна и высокомерна". И критик был прав. Размеренные йериоды, хорошо рассчитанные антитезы и параллели во множестве представлены в "Фердинанде и Изабелле". Женщинау него всегда "госпожа", подарок - "дар", люди не женятся, но "вступают в брак", их не зовут по имени, а "величают", и, когда приходит срок, они не умирают, а "возвращаются праху". Прескотт не замедлил возразить: о вкусах де не спорят, но ясно, что столь простой ответ не мог удовлетворить и его самого. В дальнейшем он весьма упростил свой стиль, все дальше отходя от той теории XIX века, по которой существует лишь один "правильный стиль". "Наилучшее правило,- признавался он теперь, - это вовсе обходиться без правил, исключая, разумеется, грамматические правила, и оставался непреклонен, чем наверняка заслужил бы одобрение доктора Сэмюела Джонсона, когда тот стал особенно нетерпимым пуристом: правомерным для прозы Прескотт признавал только английский литературный язык, никак не американский диалект. Так же недолюбливая это наречие, как и вобще новую Америку, он предостерегал от "постоянной угрозы нововведений в стране,, чей предприимчивый и изобретательный народ, более привычный держать в руках кошелек, нежели книгу, без особого старания замутил чистые воды дотоле ничем не оскверненной английской речи". До какой степени дистиллированным мог быть язык Прескотта, показывает сравнение его прозы с письмами, в которых нет-нет да резанет слух такой бесспорный американизм, как "отвратный".или "смотри проще". 57 Несмотря на приверженность строгому литературному этикету, проза Прескотта обладает чрезвычайно притягательной силой - главным образом благодаря удачной драматургической организации материала, точности языка и еще поразительному умению Прескотта приводить язык в соответствие с содержанием. В батальных сценах это энергичные фразы одинаковой конструкции, строгим рисунком напоминающие боевой порядок войск. Философствуя же или прибегая к общим рассуждениям, Прескотт одной-двумя метафорами проясняет мудреную мысль. Его исторические пассажи то поражают яркостью, то удручающе сухи - всегда в зависимости от того, какого отношения к себе заслуживает |
|
|