"Аркадий Спичка. Кухня холостяка " - читать интересную книгу автора

Мазарини, Конде, Кольбер, Бешамель, Сэндвич, Строганов, Россини... Подробнее
об этом написано в словаре "Именные блюда".
Впрочем, государственные мужи новейшей эпохи тоже не чуждались
практической кулинарии. Назовем хотя бы маршала Тито или президента
Эйзенхауэра - их поварское искусство не многим, кажется, уступало
политическим талантам.
Демократизация (столь близкая нашим сердцам сегодня) кулинарного
искусства, бывшего, по понятным причинам, привилегией людей имущих,
протекала весьма вяло. Это, конечно, вовсе не означает, что простонародье
повсеместно грызло корки, запивая их ключевой водой. Многочисленные народные
кушанья, приготовленные из обычных продуктов и очень несложным способом,
уступали господским блюдам зачастую разве что своим непритязательным видом,
хотя бывали и вкуснее, и полезнее. Большинство прославленных блюд в
национальных кухнях ведет свое начало, конечно же, от народной кухни.
Но вернемся к славным именам поклонников десятой музы. Россини,
которого я уже упоминал в этой главе автор произведения, знакомого далеко не
каждому меломану. Называется оно "Турнедо Россини" и являет собой бутерброд
(хотя, строго говоря, употребление этого слова у нас не всегда корректно,
поскольку бутерброд - хлеб с маслом, и все: "буттер" - на немецком это
масло, а "брот"- хлеб), состоящий из ломтика хлеба с поджаренным филе
говядины и печеночным паштетом, украшенным помидором, лимоном и зеленью
петрушки. Нет, все же это не бутерброд, а сэндвич. До самозабвения увлекался
кулинарией великолепный Дюма-пэр (т. е. папа). "Кухня имеет свои законы", -
утверждал он и не ошибался, поскольку, если разбираться, свои законы имеются
у всего сущего на земле. Страстный путешественник, Дюма из всех своих
поездок привозил рецепты приготовления вкусной еды (кстати, не ему ли
принадлежит фраза о развесистой клюкве, произрастающей в России?). На
Кавказе его научили делать шашлыки, и он им посвятил целую страницу в своем
"Большом кулинарном словаре", над которым работал всю жизнь с не меньшим
увлечением, чем иад "Тремя мушкетерами" или "Графом Монте-Кристо". Едва ли
не всю сознательную жизнь отдал собиранию рецептов блюд мировой кухни
дипломат и военный деятель бывший граф генерал А. Игнатьев, автор некогда
знаменитой толстенной книги "Пятьдесят лет в строю". В его архиве есть
любопытнейшая рукопись "Беседы повара с приспешником".
Если правда, что талантливый человек талантлив во всем, то чего ж нам
удивляться, что столько творческих людей находили особый интерес и в
искусстве кулинарии? Вот Николай Васильевич Гоголь. Современники вспоминали,
что, живя в Риме, писатель брал у итальянских поваров уроки, а потом с
громадным удовольствием угощал заезжих земляков апеннинскими специалитетами
в собственном приготовлении.
В доказательство приведу воспоминание С. Аксакова: "Когда подали
макароны, которые по приказанию Гоголя не были доварены, он сам принялся
стряпать. Стоя... перед миской, он засучил обшлага и с торопливостью и в то
же время аккуратностью положил сначала множество масла и двумя соусными
ложками принялся мешать макароны, посыпал соли, потом перцу и наконец сыру и
продолжал долго мешать... Как скоро оказался признак, что макароны готовы,
то есть когда распустившийся сыр стал тянуться нитками, Гоголь с великой
торопливостью заставил нас положить себе на тарелки макароны. Макароны точно
были очень вкусные... Если бы судьба не сделала Гоголя великим поэтом, то он
был бы непременно артистом-поваром!" Вот так-то, дорогие холостяки, не