"Дидо Сотириу. Земли обагренные кровью " - читать интересную книгу автора

решались с отчаяния. Невозможно описать, как тяжело приходилось скрывавшимся
парням. Они прятались в тайниках под землей, в колодцах, в выгребных ямах,
на чердаках. Их называли "чердачным батальоном". Даже в стены их
замуровывали, и они отсиживались там.
Как только наступал вечер, армия женщин готовилась к бою с жандармами.
Это были матери и жены, прятавшие своих сыновей и мужей. Четыре года эти
женщины не досыпали, не доедали. Многие всю ночь просиживали на стуле,
прислушиваясь к каждому шороху и сдерживая биение сердца. С минуты на минуту
они ждали: вот придут!
Из-за этого сошла с ума жена глашатая Козмаса Сарапоглу. Она скрывала
от призыва трех своих сыновей, высоченных, здоровых парней. Как спрятать
таких молодцов в маленьком домике? И все же она должна была это сделать,
потому что еще двое ее сыновей уже находились в рабочих батальонах и вестей
от них не было. Неизвестно было, живы они или погибли. Вечерами, когда
устраивались облавы, все трое прятались в выгребной яме. А их мать
становилась в дверях отхожего места, скрестив руки на груди, чтобы не было
заметно, как они дрожат, и ждала жандармов.
- Ищите где хотите, - говорила она спокойным, безразличным тоном.
- Где твои сыновья прячутся?
- Почем я знаю? Они мне отчета не дают!
- Все равно поймаем! Не уйдут! И на твоих глазах зарежем, так и знай!
Продолжая ругаться, жандармы уходили. Сердце матери готово было
выскочить из груди, ее бросало то в жар, то в холод. Когда сыновья
возвращались в дом, она жалобно плакала, бросалась на колени и молилась. Но
в одну из ночей она не заплакала, а стала смеяться безумным неудержимым
смехом. Парни сначала растерялись. Посмотрелись в зеркало, увидели грязь и
царапины на своих лицах, засмеялись тоже и сели за стол есть. Но мать не
переставала хохотать, смеялась все громче и громче, и от ее смеха всем стало
жутко. В конце концов отец не выдержал:
- Замолчи, проклятая! - крикнул он и стукнул кулаком по столу. - Какого
черта ты хохочешь! Неужели не понимаешь, что жандармы могут вернуться!
А мать продолжала смеяться. Она ничего не слышала, не понимала,
рассудок ее помутился. Сыновья вынуждены были связать ее, чтобы она не пошла
в полицейский участок и не выдала их.
Ужасны были эти облавы. Если жандармам удавалось задержать дезертира,
его избивали, а иногда и убивали. И тогда в ночи слышались рыдания женщин и
вой собак. Во всех домах не спали, были настороже...
Некоторые ловкачи, связанные с жандармами, хитро использовали этот
постоянный страх людей и беззастенчиво обирали нас. "Давай деньги, и все
будет в порядке". Некоторые попадались в эту ловушку, давали деньги, но
тогда становилось еще хуже, потому что "давай" не прекращалось. И если
человек не в состоянии был больше платить, эти аферисты становились его
злейшими врагами. Но и за плату они не стеснялись оказывать лишь фальшивые
услуги, продолжая вымогать деньги, шантажировать. "Мы ведь знаем, где
прячутся ваши..." Что было делать людям? Они снова развязывали свои
кошельки. "Сколько?" - только и спрашивали они. Обогащались на несчастье
людей и паши, и начальники округов, и начальники уездов, и начальники
полицейских участков, и жандармы, и сыщики.
Грабежи и убийства совершались ежедневно. Люди знали, что это было
делом рук жандармов. Но было бы безумием подать в суд и назвать имена