"Шарль Сорель. Правдивое комическое жизнеописание Франсиона " - читать интересную книгу автора

предпочел бы быть дома и не браться за столь опасное предприятие. Но
никакого другого выхода он не нашел, как только прибегнуть к тем дурацким
словам, которые заучил для своей защиты:
- Кто бы ты ни был, великий кобель, что бежишь ко мне сам не свой,
задрав хвост трубой, чая найти потребную добычу, вернись туда, откуда
пришел, и ублажи брюхо рваными туфлями своей бабушки.
Эти слова, конечно, весьма смехотворны, однако же не более тех, какими
пользуются самые прославленные кудесники, а потому Валентин мог вполне
придавать им веру. Он воображал, что в них сокрыт мистический смысл, и,
плюнув в ладонь, повертя мизинцем в ухе и сотворив множество действий, к
означенной церемонии относившихся, уверовал, что наиковарнейшие духи мира
теперь уже не только не причинят ему никакого зла, но будут вынуждены
исполнить во всем его волю. Вслед за тем увидал он в тридцати шагах от себя
человека, которого принял за вызванного им адского демона.
- Валентин, - сказал тот, - я твой друг, не бойся ничего. Я сделаю все,
чтобы ты наслаждался теми удовольствиями, о коих больше всего мечтаешь;
отныне можешь тешиться, сколько влезет.
Это благоприятное сообщение умерило страх, испытанный Валентином при
появлении духа; с исчезновением же последнего улетучился окончательно и
испуг старикашки. Вспомнив тогда, что некий пилигрим, настоящее имя которого
было Франсион, приказал ему исполнить еще один обряд, он отправился в место,
указанное для этой цели.
Ему чудилось, будто он уже обнимает свою прекрасную Лорету, и от
избытка охватившей его радости он не мог удержаться, дабы не говорить сам с
собой и не произносить тысячи разных веселых пустяков, улыбаясь собственным
мыслям. Дойдя до одного вяза, Валентин обхватил его руками, согласно
наставлениям пилигрима. При этом он произнес несколько молитв, а затем,
обойдя дерево, облапил его с другой стороны и сказал:
- Ежели господу будет угодно, то буду я обнимать свою жену так же
бойко, как обнимаю этот вяз со всех сторон.
Находясь в таком положении, Валентин внезапно почувствовал, что его
схватили за руки, и хотя он изо всех сил старался вырваться, однако же в том
не преуспел: его привязали к дереву, а он, вытягивая шею наподобие тех
болванчиков, голова коих не прикреплена к телу и свободно движется на
палочке, стал оглядываться по сторонам, дабы узнать, кто сыграл с ним эту
скверную штуку.
Его обуял такой страх, что вместо одного человека, который, покончив со
своим делом, поспешно ускользнул между деревьями, ему почудились целых
пятьдесят, и он даже принял их за злых духов, собиравшихся над ним
позабавиться и подвергнуть его всем пыткам, какие взбредут им на ум; ни за
что не хватило бы у него смелости закричать и позвать на помощь, ибо он
почитал это бесполезным и надеялся высвободиться оттуда не иначе, как
благодаря заступничеству всевышнего, тем паче, что, по его мнению,
бессердечные дьяволы в случае жалобы с его стороны не преминули бы удвоить
мучения и лишить его голоса или перенести в какое-нибудь пустынное место. А
посему принялся он шевелить телом, а равно и мозгами и, пытаясь избавиться
от пленения, непрестанно вертелся вокруг вяза, причем совершал на крохотном
пространстве немалый путь, а иногда так крепко дергал за ствол, что чуть
было не сломал его или не выкорчевал.
Тут-то он раскаялся в своем намерении прибегнуть к магии и вспомнил