"Станислав Соловьев. Grunedaal [MF]" - читать интересную книгу автора

одобрительно похлопал меня по плечу своей увесистой ладонью и переубедил
комиссию. Меня произвели в кандидаты.

Полгода я работал под началом одного из учеников. Имени я его у же не
помню. Помню только лицо - скуластое, в оспинах и мелких шрамах, словно этот
парень каждый день дрался в уличной пыли с ватагой дольмеретских сорвиголов.
Но на самом деле, он никогда не дрался, а был, наоборот, тихим и задумчивым,
за что его прозвали другие ученики - Рябой Печалью... Я помогал убирать
комнату, носил книги за ним, словно домашняя собачонка, мел дорожки близ
ученических корпусов, точил стила, мыл оконные стекла. Но не забывал и о
упражнениях: штудировал выдержки из сочинений великого Перинана, оттачивал
почерк на ненужных, исписанных листах, заучивал литургические гимны Школы...
Рябая Печаль вместо того, чтобы погонять меня, - как это делали другие
ученики, - звонкими тумаками и заставлять чистить одежду, приносил мне книги
(для кандидатов вход в библиотеку был закрыт), выслушивал заученное мной за
день. Такое мое рвение эффективно сказалось на вступительных экзаменах. Многие
из тех, кто лучше меня знал высказывания Перинана, умел проводить аналогии и
красивее писал на приемной комиссии, с треском провалились на экзаменах, - к
своему возмущению и к стыду своих родителей. Я и еще четырнадцать кандидатов
успешно сдали экзамены и стали учениками Школы. Только тогда я увидел радость
на лице своих родителей. Отец, как никогда задумчивый, сказал мне при
расставании (отныне я должен был жить только в стенах Школы): "Видимо, сын, ты
лучше меня знал, кем тебе быть в жизни..."

Мне было шестнадцать, когда я зашел в аудиториум. Мне было двадцать два,
когда я получил сан историка из рук насмешливого магистра Герта Лассавира. Так
я стал магистром истории и членом корпорации Изучающих. Как и всякий
посвященный в сан, я должен был отработать не менее шести лет на благо Школы.
Некоторые старшие магистры пророчили мне великую карьеру и благоприятствовали
моим изысканиям (я создавал историю сообщества Лорихар). Год до того
правительство Лорихара попросило Школу Перинана создать историю сообщества.
Школа Холле затребовала очень высокую цену, а также поставила условием, чтобы
Лорихар обязался принимать историков только из Школы Холле и что о сроке
выполнения будет договорено после начала работ. Правительство Лорихара
обратилось тогда в нашу Школу, - о других Школах оно было менее осведомлено и
не хотело рисковать. Ректорат согласился на предложенную работу. Но так как
она обещала быть не слишком тяжелой (естественно, для опытного магистра), ее
поставили на конкурс. Многие магистры-практиканты фактически отказались
участвовать в конкурсе: сообщество Лорихар уже имело свою историю, нужно было
только ее систематизировать и ввести в порядок общего полотна Истории. Второй
причиной их незаинтересованности была материальная невыгодность контракта:
уплаченная сумма сама по себе была небольшой, а для практиканта и того меньше
- четыре пятых уходило в казну Школы. Расчетливые практиканты предпочитали
выполнять до окончания магистерской практики несложную работу, предоставляемой
самой Школой, и не связанную с большой ответственностью. Я же не соблазнялся
деньгами, - потенциальная ответственность не страшила меня, а лишь возбуждала.
В конкурсе выставили свои кандидатуры всего три младших магистра, в том числе
и я. Мне повезло (подозреваю, тут не обошлось без моих тайных покровителей) -
я выиграл конкурс и получил настоящую практику. Я с жаром принялся за историю
Лорихара: целыми днями работал в общем лабораториуме, каждый день наведывался