"Всеволод Сергеевич Соловьев. Жених царевны ("Романовы: Династия в романах") " - читать интересную книгу автора

Конечно, никто, и в том числе сама царевна Ирина, никто не узнал бы
ее в этом прелестном, стройном мальчике. Тяжело было ей расстаться со
своей красою девичьей - густою косою, но она, ввиду очевидной
необходимости, решилась на это. Стыдно ей было чувствовать себя в срамной
и куцей немецкой одеже, но она победила свой стыд и смущение.
"Снявши голову, по волосам не плачут!" - сказала она себе.
Хуже всего было ей, теремной жительнице, почти никогда не видавшей
мужчин, оказаться в этой толпе немцев; но она взглянула на Вольдемара,
бывшего рядом с нею, встретила его влюбленный взгляд и забыла все.
А затем ее верные бесенята явились ей на помощь; к ней вдруг
вернулись вся ее потерянная было веселость, легкомыслие и жадное
стремление жить настоящим, не думая и не заботясь о будущем.
Через несколько минут ей вдруг стало смешно глядеть на все эти
незнакомые лица. В каждом немце она подметила сразу что-нибудь забавное;
пуще же всего ей казалась смешной их речь, представлявшаяся ее
непривыкшему слуху каким-то странным птичьим гоготаньем.
"А ведь надо и мне поскорее научиться так гоготать... Не то что же?
Они на меня глаза таращат, я на них - и ни с места!.." - подумала она.


XVIII

Старый посол Пассбирг, конечно, со своей точки зрения, имел все
основания обвинять королевича Вольдемара в предосудительном поведении и
презирать превратившуюся в пажа московитку. Но если бы Вольдемару пришлось
защищать себя перед строгим судом, он, наверное, нашел бы себе в
оправдание немало весьма серьезных, во всяком случае, "смягчающих"
обстоятельств.
Что же касается Маши - между нею, какою создали ее природа и
обстоятельства, и презрением к ней старого посла Пассбирга не было ровно
ничего общего. Бесенята или, что в настоящем случае равнозначаще, жизнь
сыграла с нею самую неожиданную и, если можно так выразиться, очень
серьезную шутку. Последствия этой серьезной шутки сказались сразу: в один
день легкомысленный, шаловливый бесенок превратился в любящую и уже только
по одной внешности легкомысленную женщину. Ее природа оказалась гораздо
глубже и богаче, чем можно было ожидать.
Прошло три-четыре дня. Врожденная нежная грация и прелестная
женственность Маши, которым ничуть не мешал костюм пажа, приворожили к ней
не только королевича, но и всех его придворных. Все датчане поголовно
оказались без ума от московитки, и не только ради королевича никогда бы ее
не выдали, но уж и ради нее самой готовы были защищать ее до последней
капли крови.
Ее присутствие явилось как бы лучом света среди безнадежного мрака, в
котором чувствовали себя так долго эти пленники.
Их скучная, однообразная жизнь получила интерес. До сих пор, вот уже
сколько месяцев, они могли толковать между собою только об одном - о своем
безвыходном положении, и разговоры эти, естественно, раздражали их,
приводили в унылое, мрачное настроение духа. Вольдемар, уезжая в Московию,
набрал свой штат по большей части из людей молодых, энергичных, веселых; к
тому же все эти люди находились между собой в самых приятельских,