"Сергей Соловьев. Эхо в темноте (Журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

искренне верит в открытие на экстрасенсорном фронте, но тогда он должен
бояться, что Татьяна увидит еще какие-нибудь факты из его прошлого.
Например, что произошло в Канаде. Придется в ближайшее время не выпускать
его из виду. Придумает еще что с перепугу... А вот "Алеша Попович", в
отличие от М. К., как будто сохраняет полную лояльность. Что ж... Основное
дело (афганский меморандум) все равно застопорилось. Ключевое свидание не
может состояться до завершения партсъезда. То есть впереди еще полтора
месяца... Как он ненавидел всякую мистику, особенно если от нее попахивало
психотропными субстанциями...

* * *

- Ты еще на что-то надеешься?
- Я - да.
Никакой внутренней уверенности он не чувствовал, но говорить старался
как можно более уверенно. Слово "надежда" по-прежнему означало надежду, что
Гоша найдется, как и во всех их разговорах начиная с 16 декабря. Обмениваясь
обрывками фраз, они просидели на кухне, наверное, часа три - выкурили за это
время пачку сигарет, выпили чаю и кофе - пока, наконец, не перешли к делу:
обмену сведениями, которые каждому удалось собрать на извилистых путях
поисков Гоши. Единственным лицом, которое хоть как-то проступало сквозь
путаницу никуда не ведущих линий, оказывалось лицо второго Гоши - этого
Георгия Семенова, незначительного и в то же время таинственного лаборанта из
института механики. К вечеру внутренне они почти примирились друг с другом.
Стыд и боль было без слов решено отложить на неопределенное будущее. Ни о
чем больше не хотелось думать. Т. В., впервые за долгие недели, приготовила
приличный ужин. В. Ф. настолько успокоился, что напечатал перед сном
несколько требовавших деликатной работы и давно дожидавшихся своей очереди
пленок.
Спать, однако, они легли раздельно. Уже засыпая, Т. В. обратила
внимание, что не слышит никакого жужжания за окном.

Глава 3.1976. Февраль-март

Проявляя фотографии, В. Ф. теперь часто слушал магнитофон, тот самый,
который Т. В. в начале января принесла из лаборатории М. К. Магнитофон был
кассетный. Вскоре В. Ф. обнаружил, что у его новых знакомых из окружения
Гоши можно легко позаимствовать кассеты. Их давали охотнее, чем самиздат,
возможно, потому, что их происхождение было установить сложнее. Самиздат,
оставшийся от Гоши, В. Ф. выбрасывать так и не стал. Сам себе удивляясь и
стыдясь своего - не по возрасту искреннего - энтузиазма, В. Ф. погружался в
почти незнакомые ему доселе слои культуры. Ему не хотелось думать, жив Гоша
или нет. Пока тайна исчезновения оставалась тайной, могла существовать
надежда. В оправдание своего легкомыслия он говорил себе, что пытается жить
жизнью Гоши - чтобы лучше понять его, чтобы почувствовать, что же все-таки
могло произойти... Он вообще теперь жил по-другому. Пил - иногда -
заграничные напитки, пусть даже купленные в советских магазинах, ел -
иногда - заграничные консервы, казавшиеся с непривычки удивительно вкусными.
Иногда ночевал у новых друзей... Перестал считать деньги. Увы, время летело,
а результаты "вживания в образ" были ничтожны. Он со стыдом чувствовал, что