"Сергей Соловьев. Эхо в темноте (Журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

себя "мы". Не без иронии, но и не без удовольствия - "нас" много, "мы"
разные и "мы" на многое способны... Разговоров с Федором Игнатьевичем он,
однако, боялся. Восхищаясь собой (без стеснения даже о себе судить
справедливо - признак сильного интеллекта), отдавал должное и генералу. Он
по-крестьянски проницателен, может догадаться (увы, есть, о чем) по малейшим
намекам, впасть в гнев - открытый (что не так страшно) или тайный (что
опаснее), умеет бывать безжалостным... Конечно, вынужденный выход на пенсию
пообломал ему зубы, но кто знает, какие еще рычаги остаются у него под
контролем...
"Вежливый предатель", - думал о своем собеседнике Федор Игнатьевич.
Себя он не называл мысленно никак. Человек действия всегда должен быть чуть
впереди рассуждений и наименований. Какие основания были у него думать об М.
К. как о предателе? Такие же, как и у контрольных и проверяющих инстанций -
недостаточные, чтобы полностью отстранить от работы и подвергнуть суровому
наказанию, достаточные, чтобы держать подальше от наиболее ответственных
участков, например, не выпускать за границу. Что произошло в Канаде?
Насколько знал Ф. И. (в это время М. К. уже не был его подчиненным), замечен
был не связанный напрямую с интересами дела интерес к некоторым
наркотическим и психотропным субстанциям. Объяснения - достаточные - М. К.
вроде бы дал. Передал своему куратору все контакты - насколько удалось
проверить. С тех пир, конечно, его личное дело не могло больше считаться
чистым... Но сейчас невежливый разговор оказался бы малопродуктивным. Какой
смысл быть невежливым, если они уже поняли, что согласны в главном - в
интересах обоих, чтобы дело с исчезновением Краснопольского успешно
разрешилось. Счастливый конец не обязателен, но ответ должен быть ясным и
недвусмысленным.
- Ты думаешь, что из этих ее видений можно что-то извлечь?
- Не знаю. Но это не просто истерические видения. Она видела факты,
которым я сам был свидетелем и о которых ей никто не мог сообщить. Например,
в начале шестидесятых я был прикреплен к профессору. Я говорил об этом. Мы
ездили в Крым. С нами был еще один человек, Семенов Георгий Валентинович.
Простой лаборант, но... вроде приближенного у И. А. Помогал ему в работе.
Значительно нас старше. Своеобразный тип. Личное дело, правда, в порядке.
Воевал шофером, в плену не был.
- И что же увидела Т. В.?
- Она точно описала нас троих. В Ялте, около гостиницы "Ореанда".
- Может, она тоже была тогда в Ялте? Поглядела на тебя и вспомнила...
- Я проверял, первый раз она была в Ялте с мужем позже. Главное не в
этом. Она привлекла мое внимание к Семенову. Возможно, он связан с этим
делом. Я нашел его адрес. Но телефон не отвечает. Возможно, он тоже пропал.
- Ты навел справки?
- Проверкой должен заниматься отдел, который занимается исчезновением.
Они ищут. Другие видения связаны с конкретными кварталами - настолько точно,
что я надеюсь локализовать дом и даже квартиру.
- Надеешься совершить революцию в науке?
- Ну, как вам сказать, Федор Игнатьевич, - М. К. облизнулся.
- Не забывай только, что Т. В. - жена Краснопольского. Он мне нужен.
Ладно, давай думать конкретно. Кто сейчас занимается делом об исчезновении?
- Подчиненные Малыша, ну, нашего "Алеши Поповича".
Онегин мысленно усмехнулся, думая об иронии положения. М. К., похоже,