"Владимир Солоухин. Мать-мачеха" - читать интересную книгу автора

даже широкие, из черного бархата полукружия бровей - все это тем не менее
шло, по выражению одного знакомого журналиста, лишь на подверстку к глазам,
настолько были огромны.
Но поэт Сергей, например, незадолго до разрыва в одном из последних
стихотворений о своей любви написал: "Так вот оно, счастье с печальным
ртом!" То есть все-таки не глаза он определил как главную черту, положенную
природой на лицо этой девушки. Влюбленному, наверно, всегда виднее.
Было у него еще стихотворение, начинавшееся со слов: "Быть бы тебе
боярышней". Значит, несмотря на темноволосую, ну, что ли, экзотическую
красоту, Геля вызывала тем не менее представление о красоте древнерусской,
да еще и боярской.
Волосы свои Геля рассыпала однажды на крышку пианино, чтобы выяснить в
конце концов, что же чернее. Но окончательно выяснить не удалось.
Утром, наедине, Энгельсина любила иногда отбросить одеяло и простыню.
Она глядела на свое тело, длинное и складное, молодое, чуть сжавшееся от
зябкости, но оттого еще более крепкое.
По мягкому ковру переходила к; зеркалу, не одеваясь, расчесывала
волосы. Их хватало почти до колен. Святая Агнесса. Однажды ей захотелось
стать похожей на святую Агнессу, с тех пор она упорно не укорачивала волос и
вот, пожалуй, добилась своего.
Зеркало стояло в затененном углу комнаты, приходилось зажигать над
зеркалом матовый фонарь. Тогда тело девушки как бы светилось само собой
подобно тому, как светятся выхваченные из мглы лица людей на полотнах
Рембрандта.
"Художники, художники, - думала Энгельсина, запахивая халат и завязывая
поясок, - перестали вы писать наше женское тело! Потом и не узнают, что в
Москве в сороковых годах двадцатого века жили девушки стройные, как богини".
Но тут нужно было быстренько умываться, успеть "изобразить" хотя бы
какой-нибудь пустячок - ну, хотя бы ту "Мазурку", что принес на неделе
Аркадий, потом успеть почитать по-немецки, потом успеть почитать
по-французски, потом мчаться в Ленинку, а там успеть почитать о Лессинге,
потом - на лекции в университет, потом (сегодня ведь четверг) на поэтическую
студию. Да еще где-нибудь по дороге хорошо бы забежать в антикварный
магазин, полюбоваться на красивые безделушки. Когда уж тут думать про свою
красоту! До свидания, Гелечка, до позднего вечера!
Энгельсина знала про себя, что ведет родословную от старинного русского
корня. Однако слышала она и то, что давно, больше ста лет назад, примешалась
к неторопливому потоку рода струя горячей кавказской крови. Один из предков
по материнской линии, русский офицер, был женат на красивой грузинской
княжне.
И мать, и дедушка, и сестра матери не часто вспоминали про то, что
существовала некогда красавица Нина. Затаилась, присмирела до времени
огненная грузинская кровь, но притаилась единственно затем, чтобы однажды
сделать прыжок и сразу наверстать все упущенное. Народилась вдруг
Энгельсина, темноволосая, черноглазая, с бровями, встречающимися на
переносье. Впрочем, говорилось уж о том, какая она. Тем ценнее для нас
замечание влюбленного поэта Сергея Страхова: мол, быть бы тебе боярышней.
Теперь про имя, столь необычное и для русского и для грузинского
календаря. Дело в том, что в незабываемом одна тысяча девятьсот семнадцатом
году пути отца и матери Энгельсины резко разошлись. То есть не то чтобы