"В.Солоухин. Сосьвинские мотивы" - читать интересную книгу автора

как будто дорвались до чужих сокровищ и задача - как можно больше и как
можно скорее нахватать.
Это не только рыбы касается. А с лесом - разве не так? Руби, вали,
выполняй план. А то, что третья часть древесины остается невывезенной, а
также в виде верхушек, пней, сучьев, а также в виде топляка в сплавных
реках, это - пустяки. Много всего. Что-нибудь да останется! А нефть? Вся
Западная Сибирь искорежена, изрыта, истерзана торопливыми нефтепромыслами.
Тоже половина мимо кармана сыплется. Если бы так было где-нибудь... там у
них... в Африке... Наши газеты писали бы, что это хищническое отношение к
природным богатствам.

[Разработки нефти в Западной Сибири, в Тюменской области (а
Ханты-Мансийский округ входит как раз в Тюменскую область) имеют и еще одну
характерную особенность. Там на глубине 70 сантиметров начинается так
называемая вечная мерзлота, явление не до конца еще разгаданное. Тяжелая
современная техника - танкоподобные вездеходы, бульдозеры, трелевочные
трактора легко разрушают наружный покров земли, прикрывающий вечную
мерзлоту, она начинает таять, земля покрывается незаживающими язвами,
хлябями, промоинами, трясинами, короче говоря грязью. (Примеч. авт.)]

Кроме того, одно делаем, о другом не думаем. Прокладывали трубопроводы,
так ведь лень (или долго, или дорого) их в землю упрятать. Через Сосьву
проложили по дну реки. И оказалось, что эти трубы - неодолимое препятствие
для сосьвинской селедки, для этой деликатесной рыбки. Не может она эти трубы
преодолеть и не попадает в верховья Сосьвы, где у нее были свои зимовальные
ямы. Она вынуждена идти в приток Ляпин, а там веками зимуют другие рыбы...
Тот же трубопровод на суше провели над землей. Лесные звери теперь не могут
совершать естественную и необходимую миграцию из одной части тайги или
тундры в другую, труба не пускает. В частности - олени...
Уж не говорим, что в Оби, куда впадает наша Сосьва, вода испорчена. Да
и в Иртыше тоже. 25 000 000 кубометров промышленных стоков в сутки - вот
сколько принимает в себя чистейшая и светлейшая некогда река Обь. Томь
совсем перестала быть промысловой рыбной рекой, а в Оби, скажем, нельма
сократилась за последние годы в десять раз.
- Ну хорошо, нельма, нельма... Перечислил бы мне и еще породы рыб:
муксун, сырок, стерлядь, осетр. Та же сосьвинская селедка. Но почему же
ловят их здесь, пусть и не так много,

[По некоторым данным, рыбхоз вылавливает около 4 000 центнеров рыбы
особо ценных пород.]

как прежде, но почему же мы их, скажем, в Березове, в магазинах или на
базаре не видели. Секретарь райкома, конечно, угостила нас нельмой, а
население, а народ? Ловят, ловят, а куда же вся эта рыба девается, в какую
прорву? И как можно население, веками кормившееся от этой реки Сосьвы,
потчевать теперь только мороженым хеком да килькой в томате? На этот вопрос,
Юван, можешь не отвечать. Я и сам знаю. Однажды была беседа в узбекском ЦК с
московскими литераторами. Работник ЦК, как бы отчитываясь, говорил: "Мы
ежегодно отгружаем вам в Москву семь миллионов каракулевых шкурок..." -
"Кому это вам? - не выдержал и "вякнул" один литератор. - Я лично не видел в