"В.Солоухин. Сосьвинские мотивы" - читать интересную книгу автора

Сколько вам угодно, люди,
Столько буду здесь сидеть.
Петь мой рот беззвучно будет,
Вместе с вами молча петь.
Из бутылки пробку выбью,
Золотую чарку выпью.
. . . . . . . . . . . . . . . .
Буду слушать здесь, в углу,
Всю хулу и всю хвалу.

За радушие "спасибо"
Ныне людям говорю.
"Пумасипа! Пумасипа!" -
Я людей благодарю.

* [Проговорился поэт, что говорит тут от себя. Какие у медведя слова?]

...В начале нашего с Юваном знакомства надо отметить два момента,
которые помогли нам сразу сблизиться.
В 1957 году я опубликовал в "Новом мире" "Владимирские проселки", а
вскоре (правда, уже в другом журнале) - "Каплю росы". Возник разговор о
лирической прозе. Эта лирическая проза произвела в литературном процессе тех
лет определенную детонацию. Ольга Федоровна Берггольц сама признавалась мне,
что идея написать свое "Путешествие за Невскую заставу" у нее возникла после
прочтения моей лирической прозы. (Потом была моя статья о ее "Путешествии",
и называлась статья в "Литературной газете" "Дневные звезды", и тогда Ольга
Федоровна переименовала свою повесть.) Смуул тоже говорил, что его "Ледовая
книга" (идея написать ее) навеяна лирической прозой. Михаилу Николаевичу
Алексееву труднее было бы от своей военной темы (роман "Солдаты") перейти к
своему любимому им, многострадальному селу Монастырскому. Сергей Крутилин
написал "Липяги"... Ну вот, была детонация. Молодой поэт манси Юван Шесталов
сочинил тогда тоже лирическую прозу "Синий ветер Каслания". Осознавая,
откуда получила импульс его душа, он заранее, до нашего личного знакомства,
относился ко мне хорошо, а мне его лирическая проза оказалась близкой, хотя
бы по манере письма. Однажды мы вместе выступали по телевидению, и я
неожиданно для Ювана упомянул "Синий ветер Каслания" как одно из интересных
явлений современной литературы, и не только упомянул, но и что-то такое
говорил о нем. Юван, оказывается, до сих пор этого не забыл. Ему, тогда
молодому, начинающему, был важен этот разговор по телевидению, не столько
ради самого, сколько ради земляков в приуральской тайге. "Синий ветер
Каслания", равно как и более поздняя повесть "Когда качало меня солнце",
равно как и прозаические страницы, перемежающие его "Языческую поэму", - это
все о детстве, о родных местах, о народных мансийских обрядах, обычаях,
песнях, о его, Ювана, родственниках, о матери с отцом, о земляках, о родной
земле.
Мать его была дочерью зажиточного человека, и к тому же шамана, а отец
Ювана был бедняком, организатором колхоза и его бессменным председателем на
протяжении десятилетий. Ну, положим, организовывали колхоз люди, приехавшие
со стороны, издалека, но им в своей деятельности необходимо было опереться
на кого-нибудь из местных. Такие всегда находились, хотя бы один-два