"Федор Кузьмич Сологуб. Королева Ортруда ("Творимая легенда" #2)" - читать интересную книгу автора

брызги от их проворных ног были радужною пеною. Чья-то лодка шла к берегу
качаясь, потому что кудрявый шалун ухватился за ее борт, и влез отдохнуть на
ее влажном и теплом дне.
В государстве Соединенных Островов, где любили детей очень, школы для
них устраивали красивые и удобные. Заботились о том, чтобы в школьных
зданиях было много воздуха и света. Двери их никогда не запирались перед
родителями и родными школьников, и даже перед посторонними. Когда ожидался
интересный урок, то часто и старые приходили послушать. Учебные пособия и
книги, какие бывали в школе, не томились в тесных шкапах праздною скукою
ожидания того часа в году, когда их достанет учитель: школы были как
музеи, - правда, иногда довольно бедные, - население Соединенных Островов не
было богато, - и были назначены часы, когда можно было смотреть карты и
картины, перелистывать справочники, и брать для чтения книги.
Да и что же двери и стены! Теплый, мягкий климат Соединенных Островов
давал возможность заниматься с детьми чаще на открытом воздухе, чем в
стенах, - и рощи около этой школы слышали больше уроков, чем увешанные
таблицами стены ее классной комнаты.
Ортруда остановилась на дороге близ деревни. Сказала Афре:
- Этот домик за рощею, мне кажется, школа. Мне хочется зайти в нее.
Астольф пока отправится верхом домой, и приведет мою лошадь, а мы зайдем в
школу. Или нет, Астольф, пусть лучше пришлют коляску.
Астольф вскочил на лошадь и быстро умчался, уводя с собою и лошадь
Афры. Афра улыбалась как-то нерешительно. Точно хотела возразить что-то. Но
сказала:
- Конечно, отчего же не зайти, если вам это угодно, Вы отдохнете. Если
не боитесь неприятных встреч.
- Почему неприятных? - возразила Ортруда - Я люблю моих добрых
соотечественников. Притом же здесь, кажется, некого встретить, кроме детей
да их учительницы. Здесь, как и в горах, меня не узнают, и это будет забавно
и весело.
- Да, - сказала Афра, - все равно, этикет давно и основательно забыт.
Старые дамы в Пальме будут иметь еще один повод для того, чтобы осторожно и
почтительно побрюзжать.
- О, что мне до того! - спокойно сказала Opтруда. - Я давно
догадываюсь, что титулованные дамы-патронессы Дома Любви Христовой и их
починные мужья меня сильно недолюбливают.
- Ее величество, - начала Афра.
Ортруда живо перебила ее:
- О, я знаю, что мама любит меня очень. Это в ней уживается,
пристрастие ко всему этому ее aнтуражу и нежная любовь ко мне. А я, милая
Афра, люблю простую жизнь и простых людей. Как дочь немецкого пастора, я
люблю идиллии.
- Иногда, возразила Афра. - Но когда бушует буря, и молнии пересекаются
в небе, тогда в королевском замке просыпается в чьей-то груди дикая душа
валькирии; прекрасная женщина, красотою подобная Деннице, бежит, неистовая,
разметав свои косы, на верх северной башни, там сбрасывает свои одежды, и
стоит нагая, поднявши напряженные стройные руки. Тогда, как и теперь, она
меньше всего думает о том, что скажут о ней в Пальме.
- Пусть говорят, что хотят, - спокойно ответила Ортруда. - Как растение
чувствует себя хорошо только в своей почве, так и я весела и счастлива