"Роман Солнцев. Год провокаций (повесть) " - читать интересную книгу автора

Она слушала, не отрывая от него глаз. Она мигом влюбилась в него,
непонятного, смешного, одинокого, а он, старый пень в 30 лет, - в нее. Право
же, к тому времени в его кудрях появились первые голубые, а то и седые
волосы, и Алексей, стыдясь себя, начал их выдирать, наматывая на пальцы,
перед зеркальцем во время бритья. А когда после истории с табуреткой его
сослали в лагерь за подделку денег
(напоминаю, это было еще при советской власти), юная отчаянная подружка
поехала на знаменитую станцию Решоты - там, на окраине, в тайге,
располагалась огороженная колючей проволокой территория - и устроилась на
работу в столовую.
Она сразу заявила всем ухажерам: и вольным, и на поселении, и всякого
рода "кумам", что является невестой Лехи Деева и что он их всех нарисует,
если они не будут приставать.
Нашла, нашла работенку жениху! Правда, где красок взять? Есть только
черные карандаши фабрики им. Сакко и Ванцетти (Зина привезла штук двадцать).
А на чем рисовать? На картонках из столовского склада, на конвертах, на
белом исподнем белье...
Начальник колонии был наслышан о новом зэке и вызвал наконец
остриженного, но бородатого (не дал, не дал Леха Деев состричь бороду,
сказав, что руку откусит стригущему) невысокого художника пред свои очи и
спел ему, как всем своим редким именитым гостям, старательным басом любимую
арию Кончака из оперы "Князь Игорь":
- Ты ведь гость у меня дор-рогой!..
Леха Деев закатил глаза:
- Вы потрясающе поете! Вам Штоколов в подметки не годится! Можно еще
раз?!
Начальник колонии с подозрением, готовый налиться кровью гнева, если
вдруг над ним этот мазила решил посмеяться, долго смотрел на маленького
вертлявого человечка, но у того были небесные глаза, лицо выражало искренний
восторг. И хозяин смилостивился, спел гостю еще раз эту арию.
А затем они вместе выпили по рюмочке, после чего начальник тюрьмы
приказал художнику сделать портрет с фотографии жены (она живет в
Иркутске). Деев взял в руки твердую фотокарточку с волнистыми краями,
долго всматривался и ахал тоненьким голоском, давая понять, что давно не
видел таких ангельских чар... потом сделал серьезное лицо и попросил если не
масляных красок, то хотя бы темперы или гуаши... или пусть даже пуговок
школьных-акварельных... И за один вечер на белом ватмане, который ему вручил
полковник, сочинил даму невероятной красоты, но, конечно, с чертами
сходства. Это он умел.
После чего была ему дарована некая воля - встречаться с невестой в
отдельной комнате на территории лагеря. А затем и невесте разрешили работать
в зоне, входить и уходить через вахту - ее уже знала в лицо вся охрана...
На этом и выстроили Леха Деев с Зиной вариант своего побега.
На золотой ее косе.
Она среди дня пробежала к нему в двойной одежде, отдала одну юбку (а
ватники у всех похожи), платочек и отрезанную золотую косу. Затем ушла.
Затем снова пришла и снова ушла, сделала так несколько раз в течение часа,
чтобы запутать охрану. А он тем временем в той выделенной им комнатке
намазал мелом себе лицо, накрасил губы краской, надел юбку, обвил лицо
платком, вывесив золотую косу сбоку, и "женской" походочкой в валенках