"Роман Солнцев. Иностранцы (рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Com'in!.. Входайте!.. - воззвал он сквозь сумерки.

- Ничего, мы постоим... Здрасьте, - озираясь и почему-то оглядываясь,
входили во двор-крепость бездельники.

- Здрасье, здрасье... - кивал, привычно-застенчиво улыбаясь, хозяин, милый,
простой такой жердина, пахнущий сладкой иностранной водой, и указал рукой
наверх - мол, туда, проходите.

- О кей, если ты не Моисей! - выдал загодя приготовленную шутку Генка
"Есенин". - А наш удел - катиться дальше, вверьх! - Он процитировал,
переиначив, великого русского поэта, в ответ на что хозяин хмыкнул, но вряд
ли что-либо понял - уж больно выговор у Генки невнятный, большими
губами-пельменями под самый нос.

В сенях гости скинули уличную обувь - Платон рыбацкие резиновые сапоги с
нависшими, рваными заворотами, Генка - пятнистые галоши, а Павел Иванович -
красные женские (наверное, женины) короткие сапожки. Коннель забормотал
было на мало-понятном русском языке, размахивая руками, - дескать, надо ли
разуваться, но бородатый Платон великодушно буркнул:

- У нас, у русских, так принято. - Он еще и плащ брезентовый снял,
гремящий, как сорванное с крыши железо. Генка остался в мокром пиджаке,
Павел Иванович - в шерстяной волосатой кепке и грязнозеленой болониевой
куртке.

Гости прошли и сели рядком на приготовленные стулья - кресла хозяйка
предусмотрительно отдвинула в угол и положила на них газеты и ножницы
(чтобы было видно). Коннель зажег на полный свет широкую, как колесо
комбайна, люстру и включил магнитофон - хор, страстно дыша, запел ораторию
Перселла. Гости сидели, приоткрыв рты, положив руки на колени. Бывший
капитан снял, наконец, кепку. Руки у них были немыты. Сельчане то ли
слушали, то ли блаженно дремали в тепле. В камине шаяли угли. Прошло минут
десять.Френсис выключил музыку и заулыбался, кивая на свои руки:

- Вода?.. моем-надо?..

- О, йес, - осклабился пузатый Платон, уже узрев за волнистым стеклом бара
темные граненые бутыли ( видать, с виски?). - Можно.

Они прошли через сени в мастерскую, где был кран с водой (хозяйка не
захотела их пустить в ванную, расположенную в основ ном доме - еще
намарают), и затем Френсис провел наблюдателей из народа вниз, на первый
этаж, в столовую, где вкусно пахло, за длинный стол, покрытый клеенкой с
нарисованными русскими цветами - ромашками и незабудками. Сама хозяйка
появилась на мгновение с полотенцем на голове, в халате ("очиен болна", как
объяснил на ломаном русском Френсис) и, водрузив перед мужиками бутылку
водки и стаканы, улыбнувшись мелкозубой улыбкой, исчезла. После нее остался
тонкий запах совершенно несоветских духов.