"Александр Солженицын. Размышления над Февральской революцией" - читать интересную книгу автора

сгустившая в несколько ночных часов всю судьбу страны, сразу несколько
революций, - то это была ночь с 1 на 2 марта 1917 года.
Как при мощных геологических катастрофах новые взрывы, взломы и
скольжения материковых пластов происходят прежде, чем окончились предыдущие,
даже перестигают их, - так в эту русскую революционную ночь совместились
несколько выпереживающих скольжений, из которых единственного было
достаточно - изменить облик страны и всю жизнь в ней, - а они текли
каменными массами все одновременно, да так, что каждое следующее отменяло
предшествующее, лишало его отдельного смысла, и оно могло хоть бы и вовсе не
происходить. Скольжения эти были: переход к монархии конституционной
("ответственное министерство") - решимость думского Комитета к отречению
ЭТОГО Государя - уступка всей монархии и всякой династии вообще (в
переговорах с Исполнительным Комитетом СРД - согласие на Учредительное
Собрание) - подчинение ещ╕ не созданного правительства Совету рабочих
депутатов - и подрыв этого правительства (да и Совета депутатов) отменой
всякого государственного порядка (реально уже начатой "приказом ╣ 1").
Пласты обгоняли друг друга катастрофически: царь ещ╕ не отрекся, а Совет
депутатов уже сшибал ещ╕ не созданное Временное правительство.
Пока император, уступив ответственное министерство, спал, а
главнокомандующие генералы телеграфно столковывались, как стеснить его к
отречению, и всем им это казалось полным исчерпанием русских проблем,
думские лидеры, прокатясь на смелости запасных волынцев, осмелевшие от тр╕х
суток полного несопротивления властей, уже решились на создание своего
правительства - без всякого парламента, без народного одобрения и без
монаршего согласия. Деятели Февраля были упоены пробившим часом победы. И
хотя они спешили вырвать отречение царя, не надеясь на то после войны, но
ещ╕ более спешили углубить отречение бесповоротным разрывом со старым
порядком, отказом принять свое назначение от старой власти, реставрации
которой только и боялись одной. (Во всякой революции повторяется эта ошибка:
не продолжения боятся, а реставрации.) Временное правительство возникало
вполне независимо от царского отречения или неотречения: если бы Николай II
в тот день и не отр╕кся - Временное правительство вс╕ равно возгласило бы
себя в 3 часа дня 2 марта. (По игре судьбы Милюков поднялся на возвышение в
Екатерининском зале на 5 минут раньше, чем Государь во Пскове взял ручку Для
подписи своего первого дневного отречения.) И членам нового правительства
такое действие казалось исчерпанием революции.
Февральские вожди и думать не могли, они не успели заметить, они не
хотели поверить, что вызвали другую, настигающую революцию, отменяющую их
самих со всем их столетним радикализмом. На Западе от их победы до их
поражения проходили эпохи - здесь они ещ╕ судорожно сдирали корону передними
лапами - а уже задние и вс╕ туловище их были отрублены.
Вся историческая роль февралистов только и свелась к тому, что они не
дали монархии защититься, не допустили е╕ прямого боя с революцией.
Идеология интеллигенции слизнула своего государственного врага - но в самые
же часы победы была подрезана идеологией советской, - и так оба вековых
дуэлянта рухнули почти одновременно.
Ещ╕ накануне ночью цензовые вожди согласились на зависимое положение:
согласились быть правительством призрачным ещ╕ прежде, чем сформировались.
Монархия окончила существование вс╕ же 3 марта, а Временное правительство не
правило и ни часа, оно правило МИНУС два дня: оно было свергнуто ещ╕ в ночь