"Александр Исаевич Солженицын. Адлиг Швенкиттен (Односуточная повесть)" - читать интересную книгу автора

испортилась? - ведь есть же у них запасные.
Облака опять плотно затянули, да луна там и сходит к закату. Мертвое
снежное поле, очень смутная видимость. С одним комбатом под рукой, при двух
по сторонам, глухо сидеть в мелких ямках - и чего ждать? Может - да, вот-вот
немцы начнут наступать, хотя ни тракторных, ни грузовых моторов не слышно ни
звука, значит и артиллерия у них не подтягивается. А если обойдут пешком
стороной - и прямо на наши пушки? Они беззащитны.
И - чего стоять? По ком стрелять? Зачем мы - тут?
Уже одну батарею Боев оттянул самовольно. Хотя в том можно оправдаться.
(А вот что: Касьянову, раз у него к батарее линия теперь не достигает -
пусть-ка сматывается и идет к своим орудиям, на тот берег. Скомандовал.)
Но оттянуть и две другие батареи за Пассарге? Это - уже полностью
самовольная смена позиции, отступление. А есть святой принцип Красной армии:
ни шагу назад! В нашей армии - самовольное отступление? Не только душа не
лежит, но и быть такого не может! Это - измена родине. За это судят - даже и
на смерть, и на штрафную.
Вот - бессилие.
Ясный, полный смысл: конечно, надо отступать, оттянуть дивизион.
И еще ясней: это - совершенно запретно.
Хоть и погибай, только не от своих.
От Балуева, как ушел, - ничего. Но новости подтекали. От комбата слева:
метрах в трехстах по проселочной проскакал одинокий конный, на восток. А
больше не разобрать. И стрельнуть не спохватились.
Так, это у немцев - разведка, связь, из местных?
Через тот же левый НП и через свой звукопост вызвал Боева комбат
звукобатареи. Слышимость через два-три соединения - так себе. Тот сообщает:
сразу за озером - немцы, обстреляли предупредитель, убили бойца.
- Саша! А что еще видишь-слышишь?
- Слева - два зарева появились.
- А около тебя - наш кто есть?
- Никого. Мы тут - дворец прекрасный заняли.
- Я имею сведения: могут вот-вот пойти. А ты коробочки раскинул.
Подсобрал бы, пока стрельбы нет.
- Да как же можно?
- Да что ими слушать?
Топлев докладывает: теперь и ему слева зарево видно. А Урал - не
отвечает. Спят, что ли? Но не могли же - все заснуть?
Топлев - молоденький, хиловат. А ведь могут с фланга пушки обойти.
Внушил ему: поднять все расчеты, никому не спать, разобрать карабины,
гранаты. Быть готовым оборонять огневые напрямую. Держи связь, сообщай.
Останин пришел:
- Товарищ майор! Хороший хутор нашел, пустой. Метров пятьсот отсюда.
Перейдем?
Да уж есть ли смысл? Пока линии прокладывать - еще что случится.

19

И прошло еще с полчаса.
Зарева слева, по северной стороне, еще добавились. Близких - уже три, а
какое-то большое - сильно подал из передней лощины, он по совести не может