"Владимир Соколовский. Уникум Потеряева" - читать интересную книгу автора

повесить! Узнают - появятся завистники, хуже того - шантажисты или воры.
Столько разговоров о квартирных кражах, налетах. Убьют еще и самого, это
тоже теперь обычное дело. А женщины! Уж они-то обязательно захотят прибрать
к рукам значительную сумму. Возникнут, нашумят в тихой квартирке, начнут
наводить в ней свои порядки, браниться...
Самое нормальное, казалось, дело - ехать за рубеж и зажить там
благополучной цивилизованной жизнью; и эта идея тоже почему-то пугала
Валичку. То она ассоциировалась с немотой (попробуй постигнуть язык, когда
уже немолод!), то с унижением, то с патриотизмом, то с ослом на
фотокарточке, то, если хотелось куда-то - почему-то неизменно в Арабские
Эмираты. Там все богаты, там он будет равный среди равных! А ослы... ну что
ослы! В конце концов, представители животного мира, больше ничего. Но там же
наверняка потребуют, чтобы принял магометанство, - а при мысли о том, что
тому сопутствует тяжкая процедура обрезания - Валичка цепенел, морозно
стягивало кожу за ушами.
Однако - частило сердце, глаза щурились, и толстое лицо пунцовело,
когда Валичка думал о кладе, ждущем его в неизвестной Потеряевке. Азарт
сжигал его, нетерпение росло, и он порою совершал, наперекор натуре, глупые,
непродуманные поступки. Зачем, спрашивается, было тащиться в нотариальную
контору, толковать записной дуре про клад и про Потеряевку. Утратил, утратил
контроль, Постников-господин. Но что же делать, когда распирает жажда
деятельности, и хоть так, хоть по-другому, а хочется поведать кому-нибудь о
новых делах. На службе перегорали цветные лампочки в макетах, портились
огнетушители, отсыревали взрывпакеты в действующих диорамах. Валичке было не
до того. Половину рабочего дня он проводил в сладостных мечтах, половину - в
хлопотах об отпуске. Ну, и не тратил зря свободного времени: узнал, где
располагается Потеряевка, когда ходят туда автобусы, и однажды даже
проехался в выходной мимо большого, лежащего сбоку от ведущей в райцентр
дороги села. С виду - деревня как деревня, однако Валичке она отнюдь не
казалась такой уж заурядною. За ней проглядывался спуск в низину, а дальше -
дальше виден был лишь далекий, край низины опоясывающий лес. Хотелось
оставить автобус, выскочить из него, и хоть бы одним глазком осмотреть
место, где предстояло вести будущие раскопки. Однако город не ждал и
требовал покуда своего: посещение опостылевшей вдруг службы, покупка и
готовка еды, таскание на квартиру деда Фуренки пустых, ненужных уже
аквариумов...
Поэтому машина не высадила Валичку, хоть и остановилась на мгновение,
чтобы принять в себя двух пассажиров. Оба были черные, носатые, только
один - худ лицом и поджар телом, другой же - скуласт, имел толстые щеки, и
круглое пузцо у него свешивалось за брючный ремень. Худой хмурился и
недоверчиво поглядывал; другой смуглый был, наоборот, весел и говорлив и в
каждой из рук держал по большой бутылке вина "Улыбка". Он сел на свободное
место рядом с директором пожарной выставки, и сразу предложил, обдав густым
и крепким винным духом:
- Давай мы с тобой выпьем, друг мой золотой!
Меньше всего теперь Валичкина душа лежала к выпивке. Мечты теснили одна
другую, и так не хотелось вдруг их перебивать пошлыми делами! Поэтому он
вежливо отказался, - однако, памятуя, что предложение исходит все-таки,
по-видимому, от потеряевских жителей, попытался сделать это как можно
деликатнее, но и с намеком на дальнейший контакт: "Немного попозже, если