"Михаил Соколов. Контракт со смертью" - читать интересную книгу автора

прошлым.
Сосницкий Аркадий Григорьевич, сорвавшись с места, почти побежал,
сопровождаемый взглядами оставшихся в холле женщин. Он кинулся вверх по
лестнице через две-три ступени, торопясь, открыл номер, быстро прошле ярко
освещенную гостинную и, сделав шаг в спальню, остановился.
На постели, кроме него никому невидимая, улыбалаясь, сидела Марина, а
рядом с кроватью стоял и приветливо кивал ему давешний длинноносый
кавказец.
- Заходи, дорогой, гостем будешь.
И кивая головой, восхищенно цокал языком.
- Хозяин у нас голова! Я бы никогда не усек, зачем тебе понадобилось
дело о смерти твоей сучки, а он все предвидел. А жаль, что она погибла,
хорошая была телка. Мы с ней накануне так умучились, а ей хоть бы что. Мы,
значит, трое джигитов подустали, а она ручкой помахала и свеженькая
унеслась. Если бы не последняя доза, пожалуй бы в живых осталась. Ты,
козел, конечно, не знал, что твой телка с дества колется. Ты ей на руки не
смотрел. Ты ей в другие места заглядывал. А ты знал, что она была... как
это?.. нимфоманка? А ты знал, что на свадьбе она успела переспать с твоим
Игорьком Кудрявцевым? И не только с ним. Не знал, козел!..
Никто не прерывал ёрнический монолог кавказца: ни Сосницкий, ни двое
мордоворотов, застывших по обеим сторонам двери. Кавказец в презрительной
насмешке кривил тонкие губы, мужики бледно усмехались, а Аркадий
Григорьевич просто не понимал, что ему тут говорят. Нет, что-то понимал,
что-то доходило, но... Он хотел спросить, почему здесь, в его спальне?..
что-то о Марине?.. о ней, нежной, мягкой, податливой... Не замечая, что
делает, он, вытянув руки со скрюченными сужорогой пальцами, шел к горлу
кавказца... Как можно?! Как можно?!
Дождавшись, когда ополоумевший адвокат приблизится, мужчина вынул из
кармана складную бритву и холодно раскрыл полированное лезвие. И конечно,
Сосницкий не дотянулся; далеко вынырнувшая из манжета рука плавно, метко
скользнула в замахе сверху вниз и тут же отпрянула, чтобы хлынувшая из
горла кровь не запачкала костюма. А подскочившие сзади мужики уже раз за
разом втыкали - в почки, печень, легкие, сердце! - длинные холодные ножи.
Большое полное тело Сосницкого Аркадия Григорьевича умерло уже стоя,
но не желая так быстро расставаться с, вообщем-то комфортной жизнью, ещё
подергалось на полу. За этим внимательно наблюдали трое убийц, а также тень
Марины, все ещё сидевшая на кровати. И наконец-то освободившаяся душа
Аркадия Григорьевича, хоть и с внешней помощью, но все же обрекла покой.
Смерть наступила окончательно.
Кавказец наклонился к кровати и вытер окровавленное лезвие бритвы о
покрывало, отчего Марине пришлось пододвинуться. Один из двух помощников,
крупный, выпирающий из костюма мужик с перебитым носом и бесформенными
ушами, стал осторожно обыскивать труп. Пачка долларов оживила всех. Потом
южанин подошел к окну и стал смотреть на ярко блиставший напротив цирк. В
сером дождливом мраке ночи цирк казался огромной елочной игрушкой,
увеличенным стеклянным шаром, бережно уложенным на асфальт на радость
смеющимся людям. Там, внизу, на полукруглых, прожекторами освещенных
ступенях кишели, вытекая из яркой проймы дверей, мелкие темные силуэты и
расходились веером в ночь, мимо подъезжающих за клиентами такси. И только
когда поток расходившихся зрителей стал редеть, а огни на куполе стали