"Леонид Сергеевич Соболев. Третье поколение (Из фронтовых записей)" - читать интересную книгу автора

чтобы этим заставить друзей потерять его и волей-неволей прибавить ход и
возвращаться на базу.
Однако расчеты его не оправдались. Когда уже в сумерках, планируя к
базе с четырех тысяч метров (где самолет обледенел, но зато набрал запас
высоты, чтобы дотянуть до базы), Раков выскочил из облаков, он увидел под
собой те же два упрямых самолета. Рассчитав его курс и ход, они продолжали
ползти на малой скорости, посматривая на облака, не покажется ли из них
командирский самолет, идущий на вынужденную посадку в море, на лед или в
руки врага...
Высокое и благородное чувство боевой дружбы, готовность балтийских
летчиков к самопожертвованию во имя спасения товарища ярче всего сказались в
прекрасном поступке Героя Советского Союза старшего лейтенанта Радуса.
Дравшийся рядом с ним истребитель был сбит, но летчик все же сумел
благополучно посадить раненую машину на небольшой площадке в торосах, рядом
с расположением белофинских войск. Радус ринулся за ним. Он отогнал
пулеметным огнем белофиннов, спешивших к торосам, он ухитрился посадить свой
самолет на этом тесном пространстве, поджег подбитый истребитель, поднял в
воздух раненого летчика и долетел с ним до базы...

В яростном неравном бою со стаей истребителей над укрепленным районом
противника бомбардировщик получил тяжелые повреждения. Внезапно атакованный
превосходящими силами, он сумел уйти от первой атаки труднейшим для тяжелого
самолета маневром - переворотом. Он сумел уничтожить одного из врагов, сумел
сбить пламя загоревшейся плоскости скольжением на крыло, сумел вырваться из
кольца атакующих даже тогда, когда отказал простреленный левый мотор. Но
когда на него навалились со всех сторон подоспевшие истребители и когда на
третьей атаке на нем вспыхнули бензиновые баки - самолет превратился в
костер. Но все-таки пули продолжали лететь из этого клуба дыма и пламени,
недавно называвшегося самолетом. Это беспрерывно и метко бил по врагам
раненый стрелок-радист Белогуров.
Штурман, старший лейтенант Харламов, горел в своей передней кабине:
вражеская пуля, попав в револьвер, спасший ему жизнь, зажгла на нем
комбинезон.
Летчик лейтенант Пинчук продолжал вести горящий самолет к своим
берегам. Он вел, ничего не видя, чутьем, ибо дым и огонь заполнили всю его
кабину.
Вышел из строя и второй мотор. Бомбардировщик пошел на снижение, на
территорию врага. Белофинские истребители отстали: участь горящего самолета
казалась им решенной.
Но самолет, пылающий, лишенный моторов, все же тянул к своим берегам:
еще живы были в нем балтийские летчики и еще сохранился между ними телефон.
Летчик Пинчук заменил свои обожженные глаза здоровыми глазами штурмана
Харламова. Полуослепший, задыхающийся в дыму, он слушал в телефон команды
горящего в своей кабине штурмана, брал на себя или опускал ручку, нажимал
педали, пока пылающий самолет был еще способен скользить по воздуху...
Так два человека слились в одного - и вместе они осторожно и аккуратно
посадили летящий костер на лед Финского залива.
Пламя, сбиваемое в полете ветром, тотчас забушевало вовсю. Они
выскочили на лед все трое - раненый Белогуров, полуслепой Пинчук и уцелевший
больше других Харламов... Все трое - объятые пламенем горящей на них меховой