"Чарльз Сноу. Возвращения домой" - читать интересную книгу автора

работе и нас, как только убедитесь, что на их основе можно начать
производство. Вашим людям не под силу развернуть химическое машиностроение
в таких масштабах. Мы же сможем это сделать. Мы бы давно прогорели, если
бы не могли.
- Что ж, над этим стоит подумать, - сказал Бевилл, стараясь выиграть
время, и в его честных голубых глазах заиграла улыбка.
В действительности же старик был встревожен, почти испуган. Лафкин
говорил так, будто знал больше, чем ему полагалось. Все считали, что
секрет Барфорда - так называлось предприятие, где девять месяцев назад
начались первые опыты по расщеплению атомного ядра - мог быть известен
лишь работающим там ученым да небольшой горстке людей - нескольким
министрам, государственным чиновникам и физикам-теоретикам - их и
пятидесяти человек не наберется. Для Бевилла, осторожнейшего из
осторожных, было настоящим ударом, что какой-то, пусть самый смутный, слух
дошел до Лафкина. Бевилл никогда не мог понять, что такой всесильный
промышленник, как Лафкин, сам по себе представляет нечто вроде
информационно-разведывательного центра; ему и в голову не приходило, что
Лафкин среди других талантов был наделен редкостной способностью
схватывать на лету малейшие намеки и слухи, носящиеся в воздухе. Лафкин не
умел распознавать чувства и настроения других, но зато никто не мог
сравниться с ним в удивительной восприимчивости к первым проблескам новой
идеи.
В то утро Бевилл твердо решил выиграть время, скрываясь за дымовой
завесой из банальностей, разыгрывая из себя любезного простоватого
старичка. Если даже в Барфорде дело пойдет на лад, если даже придется
подключить крупные фирмы, стоит ли привлекать Лафкина? Пока он не решался
доверить ему или кому-нибудь другому из числа непосвященных хоть одну
мысль о Барфорде.
- Цыплят по осени считают, мой дорогой, - сказал он с видом наивного
младенца. - И, поверьте мне, если мы не посвящаем в наши безобидные
занятия коллег промышленников и пока не хотим никаких разговоров на эту
тему (так Бевилл давал понять промышленному магнату, что надо держать язык
за зубами), - то только потому, что, ручаюсь вам, все это не более как
воздушные замки.
- В таком случае, - заметил Лафкин, - вы совершаете ошибку, если ведете
работу, в успех которой сами же не верите.
- Дело не в этом. Мы слишком вас ценим, чтобы позволить вам попусту
тратить время...
- Вам не кажется, что мы сами в состоянии судить, пустая ли это трата
времени?
- Ваша фирма, - сказал министр, - уже и без того загружена нашими
заказами.
- Это не основание, - возразил Лафкин с напускной горячностью, - для
того чтобы отстранить нас от дела, может быть, самого крупного из всех,
когда-либо-порученных вам.
Люди энергичные, даже такие напористые, как Лафкин, не производили
впечатления на Бевилла, он, пожалуй, становился только чуть-чуть более
колючим. Но теперь он начал понимать - и это было моим единственным
утешением в то утро, - что от Лафкина отделаться не так-то просто и против
него вряд ли удастся устоять. Отлично разбираясь в резонности тех или иных