"Чарльз Сноу. Коридоры власти [H]" - читать интересную книгу автора

- Ничего, - сказал Монти Кейв с понимающей усмешкой. - Ведь Роджер, по
своему обыкновению, сам напросился.
Роджер улыбнулся, и по этой улыбке было ясно, что с Кейвом они не
только союзники, но и друзья. Вот уже пять лет, с тех самых пор, как оба
вошли в парламент, они вдвоем возглавляли группу заднескамеечников в
палате общин.
- А теперь, Дэвид, - ничего, что я зову вас просто по имени? -
разрешите мне пойти немного дальше. Как насчет Соединенных Штатов - есть
смысл в вашей ядерной политике?
- Надеюсь.
- А может быть, она основана на предположении, что техническое
превосходство так на веки веков и останется за вами? Кое-кто из наших
ученых как будто считает, что вы недооцениваете русских? Это верно, Льюис?
Роджер хорошо осведомлен, подумал я. Именно это и утверждали Фрэнсис
Гетлиф, Уолтер Льюк и их коллеги.
- Разве? - сказал Рубин.
Он, по-видимому, был несколько задет. И все же я видел, что он уважает
Роджера - уважает его ум. Он умел распознать умного человека, и при всей
его учтивости заслужить его уважение было не так-то просто.
- Что ж, - сказал Роджер, - допустим (так оно будет вернее), что Запад,
то есть вы, и Советский Союз вступают в гонку ядерных вооружений
приблизительно на равных началах. Сколько же времени в таком случае
остается нам, чтобы предпринять какие-то шаги?
- Меньше, чем мне хотелось бы.
- Сколько лет?
- Лет десять.
Настало короткое молчание. Остальные все время слушали внимательно, но
в разговор не вступали.
- Не наводит ли это всех вас на размышления? - сказал Роджер. Сказал не
без сарказма и, видимо, считая разговор законченным, отодвинул свое
кресло, давая понять, что пора возвращаться в гостиную.
Он распахнул дверь, и в это время в коридоре, в гостиной наверху, в
столовой, откуда мы выходили, поднялся трезвон. Можно было подумать, что
мы на корабле и звонки объявляют учебную тревогу. И тут же Роджер, который
только что выглядел весьма достойно, даже, я бы сказал, внушительно,
застенчиво улыбнулся.
- Сзывают на голосование, - пояснил он Дэвиду Рубину все с той же
улыбкой, смущенной, до странности детской и в то же время довольной, - так
улыбаются люди, готовясь принять участие в обряде для избранных. - Мы
ненадолго.
Члены парламента выбежали из дома, точно мальчишки, которые боятся
опоздать на урок. Мы же с Дэвидом пошли вдвоем наверх.
- Ушли они? Давно пора было вытащить вас оттуда, - бодро встретила нас
Кэро. - Ну, чьи добрые имена вы там успели опорочить? Мужчинам надо бы
носить... - выразительным жестом она лихо подкрутила воображаемые усы.
Я покачал головой и сказал, что мы говорили о науке, которой посвятил
себя Дэвид Рубин, и о будущем. Маргарет взглянула на меня. Но после
звонка, позвавшего на голосование, настроение мое круто изменилось.
Сознание, что все мы связаны общей судьбой, пропало, я больше не испытывал
даже чувства ответственности. Напротив, здесь, в ярко освещенной гостиной,