"Лемони Сникет. Изуверский интернат ("Тридцать три несчастья" #5) " - читать интересную книгу автора

скоро произойдут. Насладимся этим кратким мгновением душевного тепла,
испытываемого Бодлерами от дружеского общения с тройняшками Квегмайрами, а
что касается Солнышка - от общения с подлокотником. Давайте насладимся в
конце этой главы последним счастливым моментом, какой еще очень, очень
нескоро выдастся всем этим детям.

Глава шестая

Ныне Пруфрокской подготовительной школы не существует. Ее закрыли много
лет назад, после того как миссис Басс арестовали за ограбление банка. И если
бы вам довелось заглянуть туда сейчас, вас встретили бы пустота и тишина.
Если бы вы дошли до лужайки, то не увидели бы бегающих детей, как в день
прибытия Бодлеров. Если бы прошли под стенами здания, где помещались
школьные классы, то не услышали бы монотонного голоса мистера Реморы,
рассказывающего одну из своих историй, а если бы приблизились к зданию, где
находился большой зал, то не услышали бы визга и скрежета скрипки, на
которой играл завуч Ниро. И если бы вы встали под аркой и взглянули вверх на
черные буквы, из которых складывалось название школы и ее изуверский (слово,
означающее здесь "суровый и жестокий") девиз, то услыхали бы только
шелестящее "ш-ш-ш" ветерка, пробегающего по бурой клочковатой траве.
Короче говоря, если бы вы посетили Пруфрокский интернат сегодня, он
выглядел бы примерно так же, как в то раннее утро, когда Бодлеры проснулись,
встали и отправились в административное здание поговорить с Ниро об Учителе
Чингизе. Дети так хотели поговорить с ним, что специально встали как можно
раньше, и когда пересекали лужайку, вид у нее был такой, будто остальное
население интерната ночью сбежало и оставило сирот одних посреди похожих на
надгробия зданий. Ощущение от всего этого было жутковатое, и потому Вайолет
и Солнышко прямо вздрогнули, когда Клаус рассмеялся, внезапно нарушив
тишину. - Что тебя так насмешило? - осведомилась Вайолет.
- Мне вдруг пришло кое-что в голову. Мы ведь идем в административное
здание без разрешения. Значит, нам придется есть без ложки и без вилки.
- Что тут смешного! - запротестовала Вайолет.- А если на завтрак дадут
овсянку? Будем есть руками?
- Уут, - успокоила ее Солнышко. Она хотела сказать: "Поверь мне, не так
уж это и трудно". Отчего обе сестры присоединились к хохочущему брату.
Ничего веселого в жестоких наказаниях, назначаемых Ниро, конечно, не
было, но при мысли о том, что они будут есть овсянку руками, всем троим
стало ужасно смешно.
- Или яичницу! - высказала новое предположение Вайолет. - А вдруг дадут
глазунью с жидкими желтками?
- Или блинчики в сиропе! - добавил Клаус.
- Суп! - выкрикнула Солнышко, и все трое опять покатились со смеху.
- А помните пикник? - сказала Вайолет. - Мы собирались на реку
Рутабага, и папа до того захлопотался, что забыл взять ложки, вилки и ножи!
- Конечно помню, - подтвердил Клаус. - Мы потом ели кисло-сладкий соус
из креветок руками.
- Липко. - Солнышко вытянула руки ладонями кверху.
- Еще бы, - подтвердила Вайолет. - Мы ходили к реке мыть руки, и я
нашла чудное место, чтобы испробовать удочку, которую я сама изобрела.
- А я собирал с мамой чернику, - вспомнил Клаус.