"Валерий Смирнов. Одесский язык" - читать интересную книгу автора

итальянский язык был первым языком межнационального общения Города, а самая
первая газета Одессы издавалась на французском языке. Таким словам, как
"плов", "хаять" и многим иным одесский язык обязан грекам. Каждая из
многочисленных титульных слагаемых одесской нации взнесла свое слово в наш
родной язык. В чем легко можно убедиться хотя бы на примере "Таки да
большого полутолкового словаря одесского языка" в четырех томах.
Некогда исключительно одесское слово "безмен" давно пополнило словарный
запас русского языка. Согласно уже упоминавшейся традиции одесситы стали
куда чаще употреблять его синоним - "кантер". И употребляют это слово по сию
пору, хотя давно нет среди Малой Арнаутской улицы "Специальной фабрики гирь
и весов всех систем Якова Кантера". Ну, а о том, что наше слово "кантер"
взяло начало от итало-греческого "кантари" еще до постройки той фабрики
может лишь слегка пошатнуть одну из одесских филологических легенд.
Недавно молдовский журналист Александра Юнко в который раз повторила
весьма распространенное старинное заблуждение "очаровательный в своей
неправильности одесский язык", а заодно поведала, что одесситы
позаимствовали у молдаван слово "бодыга" и переделали его в "бодегу". И вот
эта самая искаженная "бодыга" зафиксирована в моем словаре одесского языка.
Я извиняюсь, мадам Юнко, но за вашу "бодыгу" не имею представления, а наша
"бодега", она и в Испании "бодега". Мой дедушка, например, любил
засиживаться таки в бодеге неподалеку своего дома, где одного только хереса
было 37 сортов. И, положа ногу на печень, молдовские вина рядом с испанскими
еще со времен порто-франко имеют бледный вид и розовые щечки. Или в одесском
языке мало таки молдовских слов типа "каруцы"? Только вот "мамалыга" у нас
давно перестала быть синонимом "поленты", зато гордо дует над Молдаванкой
молдаван, а по ее улицам продолжает бродить совсем другой молдаван в
качестве одесского аналога всесоюзного чукчи.
В виде благодарности делаю приятно жителям всей Молдовы и лично мадам
Юнко. В том самом словаре наличествует совершенно незамеченное вами слово
"пшонка" ("пшенка"). Чтобы вы себе знали (исключительно в русскоязычном
смысле): наша "пшенка" не имеет никакого отношения к русскоязычной "пшенке".
В лексической основе одесскоязычной "пшонки" - вареный кукурузный початок -
лежит не русское "пшено", а молдовский "папушой (папшой)". Что касается тех
самых "неправильностей", так ведь это с каким глазом посмотреть. С точки
зрения современных правил русского языка "кудою-сюдою-тудою" неприемлемо,
однако в переводе с одесского на русский язык пресловутое "кудою" дословно
означает: каким именно путем лучше всего добраться до необходимого места.
"Споймать широкий ветер" неправильно с точки зрения правил русского языка,
но ведь одесский язык - далеко не, пардон, отнюдь не русский. "Споймать"
вовсе не безграмотное "поймать", а украинское литературное слово,
произносящееся на одесский манер, да и "широкий" в данном контексте не
русское слово, а одессифицированное итальянское "сирокко".
И чисто одесские "мансы" не имеют ничего общего с породивших их
еврейской "майсой", ибо даже фраза: "Что это за мансы?" переводится на
русский язык как "Что вы себе позволяете?", а выражение "дешевые мансы" -
"более чем сомнительные поступки".
Из исконно одесских слов, изменивших свой первоначальный смысл, можно
вообще составить отдельный словарь. Перекочевавший в русской язык "живчик"
первоначально означал "пульс". Некогда слово "хутор" было у нас синонимом
слова "дача", затем стало означать "микрорайон", а синонимом дачи заделался