"Валерий Смирнов. Крошка Цахес Бабель" - читать интересную книгу автора

некогда исключительно одесское слово "дуся": "Употребляется как ласковое
обращение к мужчине или женщине, соответствуя "милый, хороший". Но не дай
Бог обратиться к настоящей одесситке "дуся", вы таки будете иметь что
послушать. Кстати, за "иметь что послушать". Пару лет назад один
пацан-турист, услышав в свой адрес от одесского сверстника это выражение,
решил, что ему дадут послушать какой-то диск. В общем, с помощью "дуси"
можно обращаться только к представителю сильного пола. Лазарь Кармен еще до
Ильфа и Петрова писал: "Нет такой девицы на Слободке, которая бы не страдала
по нем и дусей в глаза не называла".
Лазарь Кармен пользовался богатством одесского языка на всю катушку, да
так, что никакая русскоязычная цензура не могла придраться. Как это сделано
в рассказе "С привольных степей" (заметьте не "из степей"). "- Черт!
...Сукобой посадский! ...Ишь, цап! - И откуда их, жлобов, носит? Сидел бы у
себя в деревне. - У них недород! А почему недород? Потому что ему,
сиволапому, в город хоца. Здесь и трактир, и чай с музыкой, цирк, всяка
штука. Чего землю рыть и сеять?". Так разве эти слова не актуальны в наше
время?
"Черт" - деревенский житель, поселившийся в Одессе, "жлоб" - уже знаете
что. С "цапом" интересно. Сегодня во всех кинофильмах, дублированных на
украинский язык, звучит несуществующее в этот языке слово "козэл". На самом
деле по-украински "козел" - цап. Образованное от "цапа" одесское слово
"кацап" знала даже мадам Крик в исполнении Бабеля. Только вот жена реального
Менделя Крика с Молдаванки попрекала бы мужа не "кацапами", а "гоями" или
"хозерами". В крайнем случае, неизвестными за пределами Одессы "кацапурами".
В советские времена за употребление слова "кацапура" даже в устной форме
можно было расплатиться сломанной судьбой. Что до "сукобоя", то это
синонимом одесского слова "шмаровоз" в одном из его нескольких значений.
Сегодня вместо карменовского "шармовщика" мы употребляем его
современный синоним - "шаровик", а также "нашармака". В отличие от
"мадамочки" и иже с ней, мы давно не произносим некоторые устаревшие слова и
фразеологизмы одесского языка, запечатленные на страницах книг Кармена,
однако такие выражения как "тю-тю" (берет начало от нашего Ваньки-Рютютю, он
же российский Петрушка, украинский Мартын Боруля), "блямба", "шабашить",
"мент", "бычок" в значении "окурок" и многие другие обосновались в русском
языке не без влияния этого писателя. А фразеологизмом "карандаш" по сию пору
пользуются все экс-советские рыболовы. Но сколько слов и фразеологизмов
попало в русский язык из произведений секс-символа одесской литературы,
светлым именем которого постоянно затрендываются мозги почтеннейшей публики?
"Бабель был самым "большим одесситом" среди одесских писателей", - добавляет
свой штрих Р. Крум к групповому портрету Крошки Цахеса Бабеля, который
"сделал в области русского языка то, что до него делал только Пушкин".
Вот он, слегка присущий исключительно раннему Бабелю, истинный стиль
одесской литературной школы; всего одно предложение из Кармена: "Порт сразу,
точно по сигналу, осветился сотнями электрических огней, заключенных в
матовые, стеклянные шары на высоких, как мачты, железных штангах; осветились
пароходы в бухтах и на рейде, баржи, катера, дубки, землечерпалки; они
разбросали вокруг себя по темной, зыбящейся воде слитки золота, букеты
цветов, ожерелья красных, извивающихся змей, исчертили ее и исписали
огромными письменами, которые под ее дыханием мешались, как в калейдоскопе,
образуя фантастические чарующие узоры; затрепетал, наподобие бабочки красный