"Кларк Эштон Смит. Зотика ("Затерянные миры")" - читать интересную книгу автора

Затем Уджук провел путешественников внутрь и, пройдя по темному
коридору, они оказались в трапезной. Это была низкая просторная комната,
освещенная медными лампами работы древних мастеров. Такие сейчас можно найти
только в занесенных песком могильниках пустыни. С людоедской ухмылкой на
лице аббат провел гостей к столу черного дерева и указал им места на стульях
и лавках из того же материала.
Когда все расселись, Уджук сам сел во главе стола. Сразу после этого в
трапезную вошли четыре монаха с тарелками пряно пахнущих яств и темными
глиняными кувшинами, наполненными питьем цвета темного янтаря. Эти монахи,
как и предыдущие во дворе, были огромными, черными копиями своего аббата и
повторяли его черты и повадки. Зобал и Кушара с осторожностью попробовали
напиток, который, судя по запаху, был каким-то особенно крепким сортом пива.
Их опасения насчет Уджука и его монастыря росли с каждой минутой. Поэтому,
несмотря на жестокий голод, они не притронулись к разложенной перед ними
еде, состоящей из различных сортов печеного мяса непонятного происхождения.
Симбан и Рубальса набросились на еду с аппетитом, усиленным долгим постом и
необычными переживаниями прошедшего дня.
Воины обратили внимание, что перед Уджуком не поставили никакой еды, и
предположили, что он уже обедал. Его жирное тело, развалившееся на стуле,
похотливый взгляд маслянистых глаз, впившихся в Рубальсу, и не сходящая с
губ ухмылка вызывали в воинах все большее отвращение. Скоро этот взгляд стал
смущать девушку, а потом беспокоить и пугать ее. Она не могла больше есть, и
Симбан, который до этого был целиком занят ужином, заметил эту перемену. Она
явно обеспокоила его. Казалось, он впервые заметил совсем не монашеские
взоры, которые аббат постоянно бросал на Рубальсу. Придав своему лицу
недовольное выражение, он громким резким голосом многозначительно заметил,
что девушка предназначена для гарема Хоурафа. Услышав это, Уджук засмеялся,
как будто Симбан только что рассказал занятную шутку.
Зобалу и Кушаре стоило больших усилий сдержать свой гнев. Оба они уже
были готовы вонзить свое оружие в огромное жирное тело аббата, но тот,
похоже, понял намек Симбана и отвел глаза от Рубальсы. Вместо этого он стал
пристально рассматривать воинов. В его взоре на этот раз сквозила какая-то
странная отвратительная алчность, которая была нисколько не лучше тех
влюбленных взглядов, которые он до этого бросал на Рубальсу. Потом не менее
пристального внимания Уджука удостоился и наевшийся евнух. Во взгляде аббата
сквозило нетерпение гиены, пожирающей глазами свою будущую добычу.
Симбану было явно не по себе, он напугался и попытался завести с
аббатом какое-то подобие разговора, рассказывая все о себе, своих спутниках
и приключениях, которые привели их в Патуум. Уджука эти рассказы, казалось,
совсем не интересовали. Он ничему не удивлялся, и Кушара и Зобал еще больше
утвердились во мнении, что это никакой не аббат.
- Насколько мы отклонились от дороги в Фараад? - спросил Симбан.
- Я бы не сказал, что вы отклонились, - пророкотал Уджук своим
подземным голосом. - Вы как раз вовремя пришли в Патуум. У нас тут не часто
бывают гости, и нам всегда очень жаль расставаться с теми, кто отдает честь
нашему гостеприимству.
- Добрый Хоураф с нетерпением ожидает нашего скорейшего возвращения с
девушкой, - дрожащим голосом произнес Симбан. - Мы должны покинуть вас
завтра рано утром.
- Завтра будет завтра, - сказал Уджук голосом наполовину елейным,