"Алексей Смирнов. Натюр Морт" - читать интересную книгу автора

каждый смотрел на повязку и форму Антона недобрым взглядом. "Черт меня
попутал,"- подумал тоскливо Антон, кляня на все лады услужливый "УЖАС".
Наконец, вышел Щусь, в руках у него была огромная продуктовая сумка.
- Погань плешивая, - выдавил из себя он, щуря глаза. - Не бери в
голову, он такой номер уже откалывал. Выше голову, коллега! А что ты думал -
есть такие дураки, кто за просто так заплатит тебе полторы сотни?
- Он застал меня врасплох, - покачал головой Антон Белогорский. -
Теперь-то я ученый. Ну, не приходилось мне раньше...с такими...в общем, ты
меня понял.
Щусь в который раз посмотрел на часы и подтолкнул его:
- Хоть до магазина проводи, раз такое дело. Нет, ты только подумай:
вчера забили холодильник доверху. Слон - и тот бы треснул по швам. Сейчас
открываю - шаром покати! Ни хрена себе, думаю!
- Может, нарочно в сортир спустил, - предположил Антон, поразмыслив.
- Кстати, запросто, - согласился, прикинув, Щусь. - Или, как недавно,
померещились какие-нибудь точечки черненькие в жратве...
Морозный воздух несколько освежил обоих; до ближайшего гастронома новые
тимуровцы дошли в молчании.
- А мне куда? - спросил Антон, останавливаясь у входа.
- Не знаю, - пожал плечами Щусь. - Хочешь - загляни на базу. Может,
кого и найдешь. А не хочешь - ступай домой. Это, наверно, будет правильнее,
отдыхай. У нас же не какие-нибудь церберы, ты ж не виноват.
- Не виноват, - повторил вслед за ним Белогорский. Помедлил и
поинтересовался:- Вот еще насчет идеологии, - он криво усмехнулся, ему было
неудобно беседовать на возвышенные темы. - Эта самая...жизнь, - проговорил
он с трудом. - Жизнь и этот старый хрыч - как они друг с дружкой вяжутся с
точки зрения конторы?
Лицо Щуся сделалось, словно высеченным в мраморе.
- Никогда т а к не спрашивай, - сказал он, чеканя слова. - Никогда.
Жизнь священна, даже у хрыча, все остальное - ничто. Есть еще вопросы?
Антон замотал головой.
- Тогда я пошел, - заявил снова знакомый, из мяса и костей, Щусь. -
Тебе оплошать простительно, а мне - нет. Ферт мне голову откусит.
Антон поднял руку, прощаясь, и только некоторое время спустя, уже в
вагоне метро, ему пришло в голову, что он использовал нацистский жест.
Он вошел в родную,пропахшую дешевым табаком, темную даже днем квартиру,
включил свет. Обвел взглядом разбросанные там и сям вещи, немытую посуду,
старый календарь на стене. Активным ли, пассивным ли способом утверждал он
жизнь в своем собственном доме, но с "УЖАСом" она покуда не имела ничего
общего. События последних двух дней воспринимались как сон - неизвестно
только, дурной или хороший. Сны, как правило, такими и бывают -
неопределенными в этическом отношении. Белогорский вспомнил, что человек
отводит сну добрую треть жизни, и подумал - с несвойственной глубиной
мысли, - что третью часть жизни человек проживает вне знания плохого и
хорошего.

7

Поудобнее устроившись на сиденьи автобуса, Антон втянул голову в плечи,
сунул руки в гарманы галифе и изготовился дремать. Ночью он спал неважнецки: