"Олег Павлович Смирнов. Обещание жить " - читать интересную книгу автора

тело. Макеев сказал: "Так ведь она, подлая, клевала лицо". "Захороним, и не
будет клевать", - веско сказал ротный. Конечно, он прав. Но будь на то воля
Макеева, он и сейчас стеганул бы очередью по этой суматошливой, каркающей,
злобно-тупой стае.
- Воздух, воздух! - прокричали в разных концах колонны, и Макеев
увидел: в сторонке, на приличной высоте, шло звено "мессершмиттов".
Полагалось бы изготовиться к стрельбе по воздушной цели: "мессеры" могли
сменить курс и атаковать колонну. Но никто не разбежался с дороги, не залег
в ямке или канаве, не приспособил оружие к открытию огня. Продолжали идти,
посматривая, однако, на "мессеров", и крики "Воздух! Воздух!" словно повисли
в этом самом воздухе. Макеев усмехнулся: не столь давно еще пугались
"мессеров", чуть что - хоронились, а нынче плевать хотим. Потому
превосходство нашей авиации, "ястребки" не дадут разгуляться. Звено
"мессершмиттов" пролетело над дальним лесом и скрылось. И слава богу. Ибо
нам некогда волыниться, нам надо поспешать.
И вдруг, будто опровергая мысль Макеева, по колонне прокатилось: "Стой,
стой!" И Макеев повторил:
- Стой!
Остановился, ослабил ногу, ждал дальнейшего. Ротный соизволил сказать:
- Чего они там, в голове, колупаются? Уж объявили бы привал, что ли.
Сказал это не Макееву, а так, в пустоту, стоя к нему спиной. Ну и
спинка - две нормальных. Как гимнастерка не лопается! Провожаемый сотнями
глаз, опять проскакал адъютант командира полка, опять не спеша проехали за
ним комбаты - эти дядьки с закрученными усиками знают себе цену, егозить не
будут. И опять - что-нибудь не так. Что-то часто сегодня эти непредвиденные
остановки в пути.
Макеев переместил центр тяжести на другую ногу. Ждал. Отпил из фляги.
Утерся. Ждал. Оглядел солдат. Оглядел ротного. Ждал.
- Шагом марш!
- Шагом марш!
- Шагом марш!
Дождался: пошло гулять. И гуляло до тех пор, пока все подразделения не
затопали. А потом произошло непредвиденное: у развилки колонна завернула и
пошла в обратном направлении, словно сама навстречу себе. Справа шла на
запад середина ее, а голова, шедшая на восток, уже поравнялась с ней, с
серединой. Что за черт! Обратно идем? Почему?
Никто этого не знал. Либо маршрут нам изменили, либо мы не туда
заехали, сбились, тактики и стратеги. Вот так поспешаем! Макеев подумал об
этом, а солдаты заговорили вслух:
- Чапаем назад, хреновина получается!
- Точняком, хреновина!
- Правильно бают: дурная голова не дает спокою ногам.
- Братцы, я при последнем издыхании...
- Будут так крутить туда-сюда, запросто сдохнешь.
- Выкладываешься, выкладываешься, а тебя ведут вспять. Вперед надо!
- Вперед, на запад!
- Это все полковые мудрецы...
- Да, зазря сколь сил потратили...
Ротный, перед этим говоривший примерно то же, теперь пресекает подобные
разговоры, грохает: