"Семен Слепынин. Мальчик из саванны" - читать интересную книгу автора

видят, что Фао не спит и беседует с духами.
Колдун протянул закоченевшие ноги ближе к огню, Прислонился к березе,
почесался и закрыл глаза. В полудреме проплывали туманные и сладкие видения
далекой, отшумевшей юности. То были не цельные картины, а какие-то смутные
обрывки, дымные клочки. Фао в засаде среди густой листвы, а потом вдруг в
степи или на берегу Большой реки... Он был тогда хорошим охотником. Но
однажды случилась беда: в схватке с медведем Фао повредил левую руку, и та
плохо сгибалась. А правую руку когти зверя распороли от плеча до локтя.
Глубокий багровый шрам остался до сих пор, и колдун любил выставлять его
напоказ.
Как он стал колдуном, Фао не помнит. Знает только, что сначала он был
удачливым колдуном. Из своей охотничьей жизни тот давний Фао знал о повадках
зверей и помнил места их обитания. Поэтому духи в те далекие времена редко
ошибались. Но годы шли, память слабела, и духи стали подводить, что вызывало
нарекания охотников и вождя.
Фао приоткрыл веки и в пяти шагах справа увидел духов - высокие каменные
изваяния, выточенные ветрами, отшлифованные свистящими ливнями... Колдун
встал и обратился к Хоро - великому охотнику, покровителю племени. Гранитный
столб и в самом деле напоминал чуть пригнувшегося гигантского охотника,
навечно застывшего в выжидательной позе.
- Великий Хоро! - воскликнул колдун. И сразу же замолк - до того
неприятен был ему собственный голос. Какой-то тонкий, писклявый, похожий на
визг шакала. Ленивый Фао прокашлялся, воздел обе руки вверх и еще раз
обратился к гранитному исполину:
- Великий Хоро! Пошли нам Большого оленя! Пошли нам Большого оленя! Где
они? Где стадо лосей?
Великий Хоро безмолвствовал. Раньше, много лет назад, тот давний Фао
бегал вокруг костра и плясал до тех пор, пока голова не начинала кружиться,
пока глаза не заволакивал темный, искрящийся туман. И тогда, казалось, духи
что-то шептали, подсказывали, где пасутся лошади, где пробегают стада
бизонов и оленей.
Но сейчас Фао как-то сразу обмяк и устало опустился на прежнее место.
Почесав спину о ствол березы, он откинул голову назад и закрыл глаза. Так он
продремал до полудня, изредка подсовывая ветки в костер.
Когда Огненный Еж взобрался на середину неба, Фао очнулся, навалил в
костер побольше веток и поспешил к стойбищу. Не желание возвестить волю
духов, а голод гнал его.
Спускался с горы тропкой, протоптанной колдуном за многие годы.
Выбравшись из зарослей кустарника и молодого березняка, Фао увидел дымы
стойбища и замедлил шаги, тоскливо предчувствуя, что встреча с людьми будет
не из приятных. Доверие соплеменников колдун давно потерял.
У берега реки Ленивый Фао в задумчивости остановился, а потом медленно
побрел к стойбищу. Навстречу кто-то шел. Колдун горделиво выставил вперед
плечо: в племени уважали раны, полученные на охоте или в борьбе с хищниками.
Но тут же поспешно прикрыл шрам шкурой - в подходившем он узнал Хромого
Гуна, своего извечного врага.
Как и Фао, в юности Гун был ранен. Его сломанная нога плохо срослась, и с
тех пор Гун сильно хромал. Ранами своими он не очень гордился, колдуна же ни
во что не ставил. И Фао отвечал взаимностью. Уже давно никто из них не
уступает друг другу дорогу.